сейчас уйти в свою комнату. Слишком много всего для одного дня…
Завершив наконец ритуал чаепития, они поставили чашки на поднос, и Тана чуть не рассмеялась, вдруг подумав о том, сколько чаю пришлось выпить бедной женщине в этот день. А мисс Джонс, будто угадав желание Таны, как ни в чем не бывало поднялась и по витой лестнице повела ее показать назначенную ей комнату. Миновав два изящных пролета, они оказались в длинном коридоре с оклеенными тиснеными обоями в цветочек и увешанными фотографиями выпускниц колледжа стенами. Наставница открыла дверь в самом конце коридора, и они вошли в светлую комнату с бледно-розовыми стенами и занавесками из набивного ситца. Тана окинула взглядом обстановку: две узкие кровати, два старинных шкафа и два кресла; в углу – маленькая раковина. Все просто, но очень мило и уютно.
Наставница, ревниво наблюдавшая за выражением лица Таны, осталась удовлетворена, когда та повернулась к ней с довольной улыбкой:
– Мне очень нравится.
– В Жасминовом доме все комнаты такие, – с гордостью произнесла мисс Джонс и немного погодя оставила Тану устраиваться.
Девушка села и уставилась на свои сумки, не имея ни малейшего желания распаковывать вещи. Она уже хотела было прилечь, когда раздался стук в дверь и на пороге появился старый негр с двумя чемоданами. Взглянув на нее с каким-то непонятным выражением лица, Сэм пожал плечами и произнес:
– Сдается мне, такого у нас еще не бывало.
Тана не поняла, о чем он, и хотела уточнить, но Сэм уже исчез за дверью. В принесенном им багаже не было ничего примечательного: два больших чемодана с железнодорожными бирками, синий и зеленый в клетку, чемоданчик для косметики, круглая шляпная картонка, в точности такая же как у нее самой, которую она заполнила разными мелочами. Тана медленно прошлась по комнате в ожидании владелицы всех этих вещей. Представив себе бесконечную чайную церемонию внизу, она приготовилась ждать долго, поэтому ее удивило столь скорое появление соседки по комнате. Сначала вошла, постучавшись, наставница и, сделав шаг в сторону, пропустила вперед девушку-негритянку. Та, казалось, не вошла, а вплыла: настолько грациозной была ее походка. Таких красавиц Тане еще не приходилось встречать: черные как смоль волосы, стянутые на затылке, блестящие, словно бриллианты, темные глаза, немыслимой белизны зубы на лице молочного-шоколада, с чертами, будто вырезанными искусным мастером, причем с таким изяществом, что оно казалось почти неземным. Ее красота была столь вызывающей, а движения – свободными, что у Таны захватило дух. Сняв ярко-красное пальто и небрежно бросив его на одно из кресел, новоприбывшая оказалась в облегающем платье из светлой ангорской шерсти, прекрасно гармонировавшем с дорогими туфлями. Она больше походила на модель из модного журнала, чем на студентку колледжа, и Тана со стыдом мысленно перебрала свой гардероб: юбки из шотландки, грубошерстные брюки, куча простых рубашек, несколько свитеров с V-образным вырезом и два платья, которые Джин купила ей перед самым отъездом.
– Познакомься,
