сложных вещах. Мне необходимо выжить. Это – первостепенная задача. А цель номер два – вспомнить, кем я была до той ночи, когда очнулась на свалке. Вот на этом и сосредоточимся.
Я погасила свет, приоткрыла окно, чтобы впустить в комнату хоть немного свежего воздуха, скинула с раскладушки черное от грязи тряпье, после чего свернулась калачиком и провалилась в сон.
Утром я первым делом выглянула в окошко. Прямо напротив помещалось здание железнодорожного вокзала. Огромные часы на фасаде показывали половину десятого. Отлично! Я чувствовала себя достаточно отдохнувшей для того, чтобы начать обживать пространство, которое должно было заменить мне потерянный дом.
Я вышла в коридор. По обе стороны располагались два ряда дверей. Некоторые были полуоткрыты, другие распахнуты настежь, так что ничто не мешало мне осмотреть окрестности. Почти во всех комнатах были люди. Какие-то граждане спали вповалку на раскладушках, старомодных кроватях и просто на полу. В воздухе стоял застоявшийся табачный дым и могучий перегар. Под ноги попадались пустые бутылки и разноцветные кошки. Я побрела по коридору, стараясь не споткнуться о мусор на полу, и наконец вошла в кухню. За столом, накрытым веселенькой клеенкой, сидела Танька и таращила на меня остекленевшие глаза. Хозяйка была в дым пьяна.
– О! – обрадовалась мне Татьяна. – Пойдем выпьем! У тебя есть?
Я отрицательно покачала головой. Танька по-детски обиженно скривилась.
– А ты кто? – наконец поинтересовалась квартирная хозяйка. – Что-то я тебя не помню…
– Я – твой новый жилец. Вместо Володьки, – пояснила я.
Танька нахмурила белые бровки:
– Так ведь он помер!
– Вот поэтому, – наставительно проговорила я, – вместо него теперь я живу в той комнате. И плачу тебе полтинник в сутки. Так что выдай мне ведро и тряпку.
– Зачем?! – изумилась хозяйка.
– Секрет, – ответила я.
– Да здесь сроду такого не было! – пожала плечами Танька. – Тряпок полно, бери любую! – И хозяйка широким жестом обвела свои хоромы. – А ведро Колька пропил, извини.
– Ладно, я что-нибудь придумаю, – пообещала я и покинула кухню.
Примерно полдня ушло у меня на то, чтобы привести комнату покойника Володьки в приемлемый вид. Первым делом я отправилась в магазин и сделала кое-какие покупки. Ведро и швабра шли в моем списке под номером первым и вторым. Я сгребла вещи покойника в черный пакет для мусора и, мысленно попросив у Володьки прощения, вынесла все это на помойку. Оставила только стопку книг и гитару. Я взяла инструмент в руки, тронула струны… Нет, играть на гитаре я в прошлой жизни точно не умела. Потом я принялась за уборку. Когда часы на здании вокзала показали час дня, я присела передохнуть. В это время дверь приоткрылась и в проеме возникла голова Таньки. Хозяйка вытаращила глаза:
– Ты это… чего это здесь наделала-то?!
Я
