действие? К тому же, и мысль застыла, Себастьян сидел и повторял одно и то же: «Не надо… Не надо…»
Странное это состояние продолжалось, возможно, несколько секунд, а, может, минуту или больше.
А потом он встал – легко, будто ничто его не держало, – и направился в спальню, потому что знал: уже можно. Сейчас он не увидит ничего страшного, все – что бы это ни было – уже закончилось, и если открыть дверь…
Он открыл дверь и увидел в свете глядевшей в окно полной луны привычную идиллическую картину: Памела спала, лежа на боку и подложив ладони под щеку, а Элен сбросила одеяло, лежала на спине, раскинув руки, ей, похоже, снилось что-то приятное, а может, не снилось ничего, просто на лице девочки сохранилось выражение удовольствия – от маминого присутствия рядом или от чего-то еще, понятного только детям.
Себастьян стоял на пороге и думал о том, что страшный вопль неземного существа не мог ему почудиться. Такое почудиться не может – даже больному сознанию, а он все-таки был в здравом уме и не ожидал ничего подобного. Он стоял и не мог заставить себя войти. Стоял, должно быть, долго – пока луна не пересекла оконный проем, и в спальне стало совсем темно, слышно было только двойное спокойное дыхание.
Себастьян лег на диване в гостиной, не раздеваясь, и думал, что не уснет до утра, но почему-то погрузился в сон мгновенно, снилось ему что-то очень важное, такое, что способно было объяснить, подсказать, но утром, открыв глаза, он не помнил ничего, кроме ощущения ясности, явившегося ему ночью и исчезнувшего с первыми лучами солнца.
Он приготовил себе кофе и сэндвич, подождал, пока проснутся Пам или Элен, но обе спали так крепко, будто приняли снотворное, и Себастьян уехал на работу, оставив на столе записку: «Я вас люблю!».
Дикий ночной вопль казался ему теперь порождением сна – скорее всего, он на какое-то время заснул перед компьютером, ему приснился кошмар, вот он и…
Очень хотелось в это верить.
* * *
Фиона позвонила, когда Себастьян не мог ответить: шел показ программ в кабинете шефа. Звонила не только Фиона, Пам звонила тоже, и Себастьян едва дождался окончания показа, вышел в коридор и перезвонил домой.
– Я вчера погорячилась, – сказала Памела. – Тебе было очень неудобно в гостиной? Извини, Басс, мы проспали…
– Ничего, – пробормотал Себастьян. – Я к вам заглянул, вы так крепко спали… Все в порядке?
– Конечно, – сказала Памела. – Сейчас мы пойдем гулять в парк.
– Будь осторожна, – вырвалось у Себастьяна.
– Я всегда осторожна, – сухо произнесла Памела.
Пока Себастьян думал – звонить ли Фионе, она позвонила сама.
– Надо встретиться, – сказала она голосом доктора Беннетт. – Очень срочно и очень важно. Когда ты сможешь?
– С Памелой?
– Один, –
