поверить, что она в безопасности. Оставить предосторожности. Вот только сейчас это значило подписать себе смертный приговор. Девушка сомневалась, что вообще когда-нибудь окажется в безопасности.
Доска под ногами пошатнулась. Вода хлынула ей в ботинки и вынесла на пристань ядовито-зеленую змейку. Гадина обвилась вокруг лодыжек Дороти, помахивая хвостом. Дороти ругнулась и стряхнула тварь с себя. Та исчезла в волнах.
В голове зазвучали слова Чандры, припомнившей, сколько раз они виделись с Эшем наедине:
Раза три, по-моему. Первый раз – на маскараде, потом в том мрачном баре неподалеку от «Фейрмонта», и еще раз, когда ты его спасла.
Дороти пригладила волосы. Как такое вообще возможно? Она умеет управлять машиной времени, но сейчас у нее ее нет. «Черная ворона» – последняя исправная машина времени, о существовании которой ей было известно, – была заперта в «Фейрмонте», под стражей Фигляров и самого Мака Мерфи. Она никак не могла ее заполучить и остаться в живых.
Волны бились о пристань. Ветер шелестел в ветках белых деревьев. Дороти съежилась под своим плащом, силясь заглушить отчаяние, зреющее внутри. Всякий раз, когда ей казалось, что она вот-вот узнает что-то новое и важное, на пути встречалась очередная стена, очередное препятствие. Это здорово подкашивало.
Она стряхнула капли с ботинок и зашагала дальше. До бара «У Данте» оставалось всего ничего. Фигляры в него не ходят, поэтому там она будет в безопасности. Во всяком случае, какое-то время, за которое успеет чего-нибудь выпить, а может, даже перекусить. Живот заурчал, напоминая о том, что за целый день у нее во рту и маковой росинки не было.
Дороти огляделась – нет ли за ней слежки? Пристань пустовала, волны под ней улеглись. Успокоившись, Дороти подошла к окну, которое служило входом в бар, и пролезла внутрь.
На стенах поблескивали жирные пятна, а в воздухе повис тяжелый запах жареной рыбы и пива. Живот у Дороти болезненно взвыл. Она натянула капюшон пониже, на самое лицо, надеясь, что никто ее не заметит, и пошла через зал, наполненный смехом и беззаботными беседами.
Бар был грязным и тесным. В зале стояли разномастные столы и стулья, с низкого потолка свисали электрические гирлянды, в которых не работала половина лампочек, а у стен виднелось несколько виниловых диванчиков. За барной стойкой висел громоздкий телевизор из 1985-го, но сейчас он был выключен.
Дороти стала ждать у стойки, спрятав под капюшоном лицо и белые волосы. Наконец к ней вышел коренастый паренек в бейсболке.
– Чего желаете, красавица? – спросил он.
– Самогона, – ответила Дороти, припоминая прозрачный напиток, который заказала ей Зора, когда она впервые тут оказалась. – И еды какой-нибудь, если есть.
– Сейчас кухня закрыта, – извиняющимся тоном сообщил бармен. – Но у нас есть протеиновые батончики – Центр присылал – и несколько пакетиков чипсов с черного рынка, если вдруг вас заинтересует.
Дороти облизнула губы. Сейчас ее интересовало
