сегодня была жуткая буря. Думал, все деревья поломает. А утром сияло солнце. Жмурясь, дорисовал Big Black Book of Dogs и пошёл вниз на бугор пить кофе, чтобы потом отправиться к Айя-Софии за чёрной бумагой. А там с террасы такой вид! За ночь буря продула атмосферу до прозрачности невероятной: гора Олимп, которая отсюда километрах в ста, красовалась во всей красоте и сияла снежной шапкой под ярко-синим небом над аквамариновым морем.
Спускаюсь с бугра к автобусной остановке «Полиция», а там и вовсе чудо. Старая корявая вишня, ещё вчера совсем мёртвая, умудрилась вдруг вся покрыться белыми и бледно-розовыми цветами, и вокруг неё облаком, со сладостным жужжанием вьются оголодавшие за зиму пчёлы.
5 марта
МЕДВЕДИЦА И АБРИКОС
Вчера вечером Большая Медведица брела по небу вниз головой – ещё по-зимнему. А луна даже осенняя была – яркая, но очень далёкая. Но зато под луной цвёл розовыми цветами абрикос. А соседский рыжий, почти абрикосового цвета котяра-бандит сегодня утром такой концерт устроил!
6 марта
КУДА ДОЕДЕТ ЭТО КОЛЕСО?
Не знаю, как запрячь одну бричку этикой и эстетикой. Наверно, Селифан знает. Даже Чернышевский с Лениным это не смогли бы, а Канту, Гегелю, Хайдеггеру и Витгенштейну такое и вовсе вне их мыслительных возможностей. Даже Пушкин и то затруднился, что говорить про Толстого. А Селифан – да… Этот – всё знает. Надо, наверно, его спросить, отчего его барин такая скотина. Но и Селифан вряд ли ответит на очень важный для меня вопрос: почему многие близкие (а в некоторых случаях очень близкие люди) так оскотинились, потеряли чувство собственного достоинства, крестят лоб на кучу навоза и врут сами себе такое, что Ноздрёв не додумался бы соврать Чичикову?
И ведь сейчас не 1849-й, тем более, не 1935-й. Странно.
7 марта
ОДА САЛОНИКАМ
Вчера забрались на крышу дома, потому что надо было посмотреть, сколько за газ платить. Почему газовые счётчики стоят на крыше, я не знаю, это у греков надо спросить. Я не стану спрашивать: куда мне это понять? Я даже Аристотеля в переводах на доступные языки через пень колоду понимаю, а Гераклит Тёмный, который считал, что всё движется, то есть всё есть не то газ, не то огонь, для меня и вовсе неинтеллигибелен. Так что я только про то, что увидел с крыши, – хотя, блядь (не люблю ономатопею «блин»), без этики и эстетики и тут не обойдёшься.
Крыша дома, на которой установлен газовый счётчик. Салоники
Никита Алексеев на той же крыше с «греческим флагом»
Итак, вечер был чудесный, а свет – одновременно ослепительный и мерцающий. И, стоя на крыше дома, который стоит на верхушке холма Сорок Церквей, я совсем понял, какой же человеческий город Фессалоники. При всех его печалях и несуразностях, которые есть во всех городах.
Во-первых, он стоит на правильном месте – вдоль глубокого залива, обрамлённого горами. Во-вторых, он нормального, человеческого размера. Этот город не сжирает сам себя, как противоестественные
