неспешно вязала, прищурив подслеповатые глаза, и вспоминала прошлое, прожитое, когда-то важное, делясь с внучкой воспоминаниями…
А та забиралась на высокую кровать с железными спинками, подбирала под себя ноги и зачарованно слушала…
Потом девушка постелила себе постель на старой узкой жесткой кровати за грубкой, отгороженной от комнаты ситцевой цветастой занавеской, и, переодевшись в штанишки и футболку, с книжкой легла.
На каникулы задали много читать, и Мирослава захватила с собой «Мастера и Маргариту».
Бабушка еще выходила на улицу, чтобы позвать в дом кота, посматривала на часы, беспокоясь за Степика, долго вглядывалась в темноту за окном, когда по дороге проезжала машина…
Мира немного почитала и позволила бабе Нине погасить свет.
Но спать совершенно не хотелось. Она лежала на боку и сквозь тонкий ситец занавески вглядывалась в светлое пятно окна и слышала, что и бабушка тоже не спит, думает, наверное, о чем-то и тяжело вздыхает. А маленький домик постепенно наполнялся ночными звуками и шорохами, существенно отличающимися от тех, которые девушка привыкла слышать у себя дома.
Вот мышь заскреблась под полом…
Вот треснули обои на стене…
Вот кот зашевелился на печке…
Вот скрипнул снег за стеной…
И сверчок, который всегда жил за печкой, проснулся и подал голос…
Все эти звуки были так непривычны, но знакомы с детства и неотъемлемы от этого места, как и все остальное.
И Мира вслушивалась в эти звуки, и они казались ей колыбельной…
Она вообще-то собиралась дождаться Степика, но побороть сон, наплывающий из темноты, не смогла. Веки отяжелели, глаза закрылись…
Мира уже задремала, когда что-то ее толкнуло, словно изнутри, и она открыла глаза.
Сердце испуганно колотилось в груди, дрожь пробегала по спине, а она даже не сразу смогла вспомнить, что же разбудило ее.
Шаги. Она услышала шаги. Прямо за стеной домика кто-то ходил.
Раз-два, раз-два, раз-два… – скрипел снег под ногами.
Мирослава приподнялась на подушке и отодвинула занавеску. Она хотела разбудить бабушку, но, оказалось, старушка не спала. Согнувшись, она стояла у окна, пытаясь в нем что-то рассмотреть.
– Бабуль, – шепотом окликнула ее девушка. Почему-то стало жутко. – Ты чего?
Бабушка обернулась.
– Ходзіць хтосьці па двару!
– Кто?
– А калі б я бачыла! Чула толькі крокі, а покуль устала, гляджу, нікога няма. Толькі варона спужалася, сарвалася з галіны, і снег пасыпаўся…
– Я тоже слышала шаги за стеной. Зачем кому-то ходить вокруг нашего дома?
– А каб я ведала, мая ўнучачка! Толькі нашы бабы кажуць, што на хутары бачылі агні. Відаць, зноў нячыстая сіла кружыць над дзярэўняй. І Сцяпана няма, а хата
