даже если он враг, ничего не сможет сделать. Я даже не знаю, в каком он состоянии.
– Не ври! Я видел Вупи, летающего каждый день на опушку! – отрезал Дикий, и я прикусила язык.
Мне никогда не удавалось обмануть отца!
– Торговец метался в горячке, отец. Он не представляет угрозы.
– Видел я твоего чужака… – обронил вождь, смотря на гладкую поверхность реки.
Я встрепенулась от новости, но не осмеливалась спросить. Ждала, пока отец сам продолжит. А он все смотрел на воду.
– Ты ходил на опушку? – не выдержала я. Нужно было хоть как-то разговорить упрямого вождя Лесных.
– А как иначе? Нужно было поприветствовать героя, что исполнил желание дочери! – в каждом звуке звучало недовольство.
– Обелиска у него? Прямо в руках? – этот вопрос не давал покоя. Как же получилось, что неуловимая егоза сама бросилась тому в руки?
– Свидетели посадили обелиску в клетку, как и полагалось. Твое желание могло упорхнуть. – хмыкнул Дикий. – Моя дочь – умная девочка! Загадала простое на вид испытание, а оказалось, что даже самый сильный Зубастый не смог его пройти! -восхитился вождь, словно хвастался с долей грусти невидимому другу.
– Где она? – я вскочила на ноги.
– Что? Собралась упорхнуть, как птаха? Не зря ты Пернатая, – тяжело вздохнул отец.
– Нет-нет, – сдерживая порыв, я села обратно и покосилась на отца. – А ты не видел там Вупи?
– Этого голубого засланца? – Дикий тоже любил пташку, но скрывал это так старательно, что иногда переигрывал. – Я оставил его присматривать за чужаком вместе с Тихим и Курносым.
– Но. зачем?
– Отпаивают твоего героя, чтобы не разгневать богов. Он должен дожить до пира, а там -пусть хоть помирает.
– Отец, так ты согласен на пир на опушке? – я взволнованно положила руки на грудь.
– А у нас есть выход? – вождь поднялся, позволив себе громкое кряхтение. – Иди, прикажи воинам идти на охоту. Завтра у нас пир на опушке в честь героя! Пусть готовятся!
Глава 2
Законы клана суровы и соблюдаются неукоснительно, чтобы не навлечь гнев богов. Иначе бы мне ни за что не позволили появиться в ритуальных одеждах перед чужаком.
– Эка невидаль! – всплеснула руками Ведунья. – Жених и чужак колени преклонили, оба бледные, как снег.
Зубастый оскалился, но голову не поднял. Его кулаки сжались до посинения, а шея напряглась до предела. Мужчина, как натянутая тетива, готов был выстрелить во врага от малейшего касания.
Торговец же выглядел неважно: опустил веки, словно еще дурно себя чувствовал, но потом синие озера глаз лихорадочно блеснули, отражая внутреннюю силу и собранность.
А чужак не лыком шит! Характер тоже боевой, ничуть не уступает Зубастому. Если бы не ранение, даже не знаю, как бы сейчас все сложилось!
Никогда еще пир не проходил в таком напряжении и звенящей
