И тогда в его голове зародилась замечательная идея.
– Ее и первую Кадын ко мне в залу, – чуть повысив голос, произнес он.
Затем, резко развернувшись, покинул двор наложниц.
***
– Мне раздеться, повелитель?
– Да, – кивнул Абдул-Азис и, желая, чтобы наложница заметила возбужденный блеск его глаз, повернувшись к ней лицом, добавил: – Это доставит мне большое удовольствие.
Мужчина растянулся на шелковом покрывале постели, заложив руки под голову, и стал наблюдать. Лишь заслышав шум приближающихся шагов, он отвёл свой хищный взор от девушки. Она медленно разоблачалась – каждое движение сопровождалось неловкостью, и казалось, было сковано страхом. Это безумно забавляло и веселило Азиса, но не возбуждало и как мужчину оставляло равнодушным. Даже вид ее обнаженного тела не вызывал его интереса, но как только он уловил звук приближающихся шагов, в нем все превратилось в одно сплошное возбуждение. Одна лишь мысль о том, как его неверная жена отреагирует на его задумку, приводила Азиса в неописуемый восторг, он буквально трепетал от предвкушения.
Невольница резко выпрямилась, когда двери в спальню хозяина решительно распахнулись, ее юное тело задрожало, а глаза лихорадочно заблестели в сиянии свечей.
Первая Кадын неспешно вошла в комнату, и ее недоуменный взгляд остановился на застывшей в растерянности девушке.
Что-то сродни жалости промелькнуло во взгляде Сетеней.
«Как отвратительно, что этот ребенок совсем не знал детства, а ее обучение тайнам обольщения началось едва ли не с колыбели», – подумалось ей. Как же она ненавидела эту страну с ее варварскими обычаями. Но более всего Сетеней презирала того, кто сейчас с восторженным любопытством и сладострастием глядел на нее.
Усмирив гнев и отчаяние, женщина сделала глубокий вдох. Она не предоставит своему ненавистному мужу удовольствия шокировать и испугать ее своими извращенными желаниями.
– Ты звал меня? – только и произнесла она.
– Подойди сюда, – велел Азис.
Сетеней, как никто другой, знала, что более всего возбуждало и радовало, а что раздражало и злило ее супруга.
Она грациозно направилась к нему, зазывно покачивая бедрами, по ходу скидывая с себя всю одежду.
Сетеней плавно опустилась на колени, и ее губы растянула призывная улыбка. Женщина распустила свои великолепные волосы и бросила быстрый взгляд на дрожащую в углу девушку.
Девчонка оказалась не столь глупа, как вначале подумалось Сетеней. Быстро смекнув, что к чему, она в точности, как ее негласная наставница, расправила плечи и направилась к кровати своего хозяина с манкой улыбкой блудницы.
Абдул-Азис гневно поджал губы, но поднялся и позволил им раздеть себя. Оставшись обнаженным, он, к своей досаде, понял, что в нем нет желания. И уже ничто не способно его вернуть!
– Ах ты дрянь! – вскрикнул он, отмахнув звонкую пощечину Сетеней.
Упав на мягкий ковер, женщина глубоко рассмеялась.
