задокументировать свой спектакль? Вик осел на пол и лежал, подрагивая и пуская пену изо рта.
Спустя несколько часов полиция обнаружила убитую семью в доме с распахнутой дверью.
Мартин Вик прошел по городу в одежде, пропитанной кровью пятерых, и следующие двенадцать лет провел в тюрьме «Стренджуэйз».
Но этого было недостаточно.
3
Детектив-инспектор Сатклифф не брал трубку, но отыскался в первом же месте, куда я заглянул. «Темпл» был маленьким подвальным баром под Грейт-Бриджуотер-стрит, всего в двадцати минутах ходьбы от больницы. В викторианские времена тут находился подземный общественный туалет, а в восьмидесятых годах прошлого века из него сделали рок-н-ролльную забегаловку. Маленькие, тесно поставленные столики, всюду концертные флаеры, афиши туров и граффити. Сатти в углу втолковывал что-то одному из посетителей. Для пущей доходчивости, подняв собеседника за уши и прикладывая его головой об стену в ритме барабанного боя.
Потом увидел меня и, изобразив трагическую мину, прокричал сквозь музыку:
– Надо же! Мистер Великая Депрессия собственной персоной. За пивом пришел, вместо того чтобы в очереди за хлебом стоять?
– Вик хочет с тобой поговорить.
Сатти кивнул, опустил посетителя на землю и велел ему исчезнуть.
– Странно, не находишь?
– Что странного? – Я проводил взглядом бедолагу, потирающего уши.
Сатти вытер бровь и отмерил мне порцию землисто-желтой ухмылки:
– Что Вик настолько предпочитает меня тебе.
– Да, странно. Он сегодня разговорчивый…
– Да ну?
Сатти было непросто удивить, а эта новость определенно привлекла его внимание.
– Может, пробил его час. Что сказал?
– Чтоб я пустил свою жизнь под откос.
Сатти фыркнул и вернулся к своему бокалу:
– Да ты уже перевыполнил его наказ.
Глядя на то, как Сатти пьет, было сложно не согласиться.
Телосложением мой напарник напоминал фляжку для спиртного. Массивная голова, плотно сидящая на широких плечах, и зловонное от виски дыхание. У него было странное, даже отталкивающее лицо. Бескровно-белое с какими-то буграми. Однако оно соответствовало его характеру – этакий ярлык на пакетике с крысиным ядом. Сатти никогда не гладил свои костюмы, ткань так натягивалась на его телесах, что казалась идеально отглаженной. Он со стуком опустил на столик бокал и посмотрел на меня так, будто впервые видит:
– А может, ты просто решил устроить себе выходной? Твоя бывшая ведь тут работала?
– Давно уволилась, – сказал я, ища в карманах записку Вика.
– Одна из многих. Наверное, потому, что ты слишком часто сюда захаживал.
– Или кто-то из нас двоих.
Я наконец нашел сложенный листок.
– Угу, –
