и коллеги, открывая новые миры. Кого-то затягивала черная дыра, кто-то падал замертво от огромной дозы солнечной радиации. Кого-то съедали хищники – представители местной экосистемы. Ну а некоторые просто сходили с ума, по так и не выясненным причинам. Непросто было быть космическим первооткрывателем. Он и сам несколько раз был на волосок от смерти, но обходилось. Шрамом в душе оставались воспоминания, когда не удавалось сохранить жизнь другим.
Закончив обед, Олег пил кофе. Отличий от земных сортов немного. Может излишне островат, но не более. Поэтому слова Германа были отнесены к личным капризам.
Герман. Бывший разведчик, как и Олег, бросивший все эти исследования дальнего космоса, и осевший на Проксиме. Занялся селекцией сельскохозяйственных культур, женился на Золе – прилетевшей к нему на Проксиму с Земли, с самой Киншасы. Судя по последней встрече – счастливы, есть дети. Олег не спрашивал Германа о причине ухода из разведки – это считается неэтичным. У всех свои причины. Но эмоции выдавали в нем смертельную усталость, после которой не восстановиться. Усталость духа.
Часы показывали тридцать пять минут третьего. Олег встал из-за стола, поднос с посудой укатился в стену. Взяв чемодан в руку, он направился из ресторана в зал ожидания экспресса.
Народу уже успело порядочно накопиться, и люди все еще прибывали. Капсула экспресса была рассчитана на две тысячи мест. Она была четырехярусная, поэтому вокзал имел тоже четыре этажа. Очередь еще не сформировалась, но Олег втиснулся в кучку людей, находящихся у самого перехода, на последнем этаже. Он поставил чемодан на пол и стал ждать.
По гулу, доносившемуся из шахты трубопровода, можно было понять, что экспресс приближается. Работал магнитный тормоз, чтобы посадка была мягкой. Олегу хотелось сделать несколько шагов назад, хотя головой он понимал, что процесс приземления безопасен. Сквозь прозрачную крышу вокзала были видны трубопровод, и замедляющая свое движение капсула. Тихое шипение, и она мягко приземлилась внутри вокзала.
Толпа оживилась. Люди стали выстраиваться в очереди. Некоторые, соблюдая нормы вежливости, спорили, кто за кем занимал. Олег встал за молодой девушкой, одетой в форму кадета Московской космической академии. Хлынула ностальгия. Он и сам, когда-то носил эту форму, только старого образца. Хотелось спросить ее о том, как сейчас дела в академии, но Олег почувствовал исходящую подавленность. Девушка о чем-то грустила, и он не стал вмешиваться со своими вопросами, а просто, как бы случайно, дотронулся до ее руки. Буквально секунды хватило, чтобы внести в ее настроение чуть-чуть радости. Она словно очнулась и осмотрела вокзал, потом повернулась к Олегу. Он сделал вид, что ждет, когда двери капсулы откроются. Девушка с легкой улыбкой непонимания повернулась обратно к нему спиной. Теперь от нее веяло бодростью, и Олег этому был рад. Он не любил ощущать вокруг себя грусть и апатию.
Тем временем
