ранга… – не зная, как начать говорить на эту тему, сказал я.
– Зови меня просто – Василий Иванович, как Чапаева. Нам придется о многом поговорить…
Он внимательно смотрел на меня. Не строго, но и не расслабляюще-панибратски. Изучающе и выжидательно. Так обычно ведут себя люди, готовящиеся к обстоятельной беседе и не желающие торопить события. И, облегчая мне вступление в беседу, сказал:
– Ты понимаешь, Максим, что дело не обычное?
И неожиданно:
– Давно ты знаешь отравленного матроса?
– Так его отравили?.. Там была сигарета…
– Разве не ты дал ему эту сигарету? Караульный у ворот видел, как ты бежал от этого матроса, точнее – от того места, где потом нашли его.
– Я бежал не от матроса, а за странной парочкой – парнем и девушкой. До того матрос и «парочка» о чем-то спорили, и затем они побежали…
– «Странная парочка», говоришь, – повторил «особист». – Почему «странная»?
– Так ведь побежали…
– Так, значит, ты матроса не знаешь?
– Только в лицо – он из обслуживающей команды…
– А «парочку» ты знаешь?
– Нет. Никогда раньше не видел.
Я стал понимать, что это не беседа, а допрос, похоже на допрос, и решил быть предельно лаконичным. В голове промелькнуло: «Хорошо, что я был там не один…» Еще не понимая, почему «хорошо», инстинкт самосохранения подсказал мне такую линию поведения. Я стал ждать очередного вопроса.
– Так что же произошло? – продолжил беседу Василий Иванович. – Куришь? Если хочешь – кури, я разрешаю, для такого случая можно…
Я постарался рассказать все, как было. Контрразведчик слушал, не перебивая. Вопросы стал задавать потом, и все – конкретные. Начал он с описания парня и девушки.
– Так что ты можешь сказать об этой «странной парочке»? Опиши каждого: возраст, рост, цвет волос, особенности лица, одежду… Особые приметы: это значит – походка, жесты…
Сам себе удивляясь, я смог достаточно подробно ответить на все эти вопросы. Василий Иванович удовлетворенно кивал головой и все подробно записывал. С моих слов он описал автомашину и лишь один раз переспросил:
– Что ты заметил на заднем сидении? Собаку? Какую собаку? Ведь ты был метрах в двадцати от машины? Как ты смог заглянуть на сидение?
– Да нет, Василий Иванович… – Я впервые назвал его по имени, преодолев смущение, свойственное людям военной косточки, когда они разговаривают со старшими по званию. – Это была собака-кукла, и лежала она под задним стеклом. Цвет светлый и шерсть длинная. В наших магазинах таких я не видел…
– Опиши-ка оружие, из которого в тебя стреляли?
– Это трудно, но звук резкий, как из пистолета Макарова. А по свисту пуль определить пистолет сложно… – пытался пошутить я.
– Свистящая пуля – это уже не твоя. Свою ты не услышал, а почувствовал. Вот так-то, Максим. Подпиши.
