все утро думал о стенах. Ему казалось, он потихоньку начинает сходить с ума, когда всерьез себе внушил, будто бы стены – его лучший друг. На самом деле, единственный, а потому и лучший. Лучший во всем. Стены – отличный слушатель, никогда не станут перебивать или мешать вести занятия. Стены совершенно не занимают в аудитории место, из-за чего не забивается воздух, и Букер может спокойно читать лекцию на свежую голову. Наконец, стены – идеальный товарищ, чтобы поделиться чем-то сокровенным и даже спросить совет. Они ничего, конечно, не скажут, но тишина в ответ – чем не истина? Ведь в тишине рождается идея. И не всегда есть толк забивать кому-то голову.
Нет, и впрямь безумие, подумалось Букеру. Стены – лучший друг? А как же Обри? Она-то, по крайней мере, живой человек. Неужто выстроенные в ряд зацементированные кирпичи лучше, чем живой человек? И уж тем более, молодая девушка?
Но Букер не желал рассматривать Обри как друга. Она нравилась ему в ином смысле, и он все думал над способами, которые вернули бы прежнюю романтику – цветы у ее двери, прогулка по парку или просто по городу. Да, романтика пронеслась мимолетно, и не факт, что Обри вообще ее восприняла как таковую. Теряя обороты над теми мелкими шажками, что Букер успел совершить, он основательно решил наверстать упущенное и пригласить соседку в уютное кафе, где варят вкусный кофе.
Да вот только как это устроить? Они с Обри будто вечность не могут пересечься. Парень даже успел забыть, как звучит ее голос.
Поэтому, несмотря на ранний график работы, он прикупил букет белых роз и вернулся в дом. Поставил у окна стул, сел на него и пристально наблюдал за улицей. Точнее, ждал момента, когда появится Обри. Нет, ну когда-нибудь она ведь должна появится?
Вряд ли Профессор расстилает ей в своем кабинете, да и не думаю, что Обри на такой расклад бы пошла, прокрутил Букер мысль в голове и ревностно хмыкнул. А что, если это правда? Чертов старикан захотел вспомнить былую молодость, и вот, устроил молодую девицу своей секретаршей. Решил приударить, так сказать. Вдруг клюнет? Может, постарше ей самое то? А с молодняком неинтересно. Опыт не тот. К тому же, с Профессором общение наверняка интереснее. Он-то все знает, все видит, все помнит. А со мной о чем поговорить? Я же Потерянный. А он – Найденный.
Чем дальше Букер думал, тем сильнее злился. Ревность, необъяснимая и, по сути, неоправданная, душила его за глотку. Зачем, собственно, он себя накручивает? Кем он себя возомнил для девушки, с которой фактически виделся не больше пяти раз? Совсем не здравое отношение. С другой стороны, надо о чем-то думать. Впереди – уйма времени. Неизвестно, когда Обри вернется с работы. В восемь вечера, девять или десять. Вполне вероятно, что и после двенадцати. Работа у нее связана с печатью, а печать – дело тонкое. Не на машинке конечно, где одно неверное нажатие – и чернильная буква на белом листе уже никуда не денется. Приходится перепечатывать лист заново. Как это дело происходит на компьютере, Букер пару раз видел. В рекламе по телевизору и в магазине товаров, где наглядно демонстрировалась польза покупки компьютера. Мол, электронный файл способен
