в микроавтобусе? Думаю, это несчастье было бы непоправимым, покруче, чем у покойного Курочкина!
Самые большие неприятности случились на так называемой «остановке по требованию».
– Почему рядом нет никакого кафе? Это что, мы в чисто поле должны теперь пойти? – воскликнула дама в ослепительно белом пиджаке и соломенной шляпе.
– До кафе больше часа ехать, – парировал шофер. – Кто тут хочет терпеть?
– Ну, знаете, у меня ребенок давно просится! – подала раздраженный голос молодая мама мальчика лет четырех, почему-то одетого в розовую курточку с белыми пудельками и котятами; по такой одежде я поначалу приняла его за девочку. – Хотите, не будем выходить и останемся сидеть, но терпеть больше мы не можем! Всех тут затопим!
Последние слова возымели убеждающее действие, так как мальчик мощно вопил при малейшей встряске микроавтобуса. Чтобы его успокоить, пассажиры рядом говорили: «Такой большой, а плачешь», из чего я догадалась, что это не девчонка. Музыка у меня в наушниках постоянно смешивалась с детским плачем, дорога от этого становилась все более утомительной, так что выйти и размяться оказалось единственным спасением.
И тут со мной случилась очередная… как бы помягче сказать…
Короче, в кустах, куда поневоле приходят люди, которым в дороге приспичило, кто-то… особо умный…положил кусок гладкого линолеума. Постелен он оказался явно несколько лет назад, потому что зарос травой и, к сожалению, зеленым мхом.
Я сделала несколько шагов и, случайно шаркнув ногой, поскользнулась и растянулась на моховой зелени с желтыми пятнами, возникшими от человеческой жизнедеятельности. Падая, успела разглядеть даже белесо-желтый цвет проклятой пластины на том месте, где проехала моя нога.
Девушка, пришедшая на то же место, ахнув, отскочила в сторону. Ей повезло: она ступила лишь на край линолеума и избежала конфуза. Да и всем, кто туда приходил, похоже, везло, раз линолеум успел зарасти. Падение и все неприятности, связанные с ним, поджидали только меня.
– Вот, вся измазалась, – пробормотала я, поднявшись на ноги.
Куртка, к счастью, не пострадала, а вот платье, с которого я после криминальной ночи не смогла отстирать «пепси-колу» своего обидчика- репортера, было испорчено.
– Да… А теперь вы с нами поедете в Псков? – вдруг спросила девушка и, не дожидаясь ответа, пошла к дороге.
Я постояла некоторое время, приходя в себя после шока. Откровенно говоря, вообразила, что за реакция будет у пассажиров на подобный вид и испугалась, что они выставят меня вон. И куда было мне деваться? Простуда еще не прошла, погода снова сделалась немного прохладной. Поэтому переодеваться в кустах мне показалось решительно невозможным. Пришлось продолжить путь в таком виде!
Решив, что оберну подол пижамой из сумки, чтобы не пугать пассажиров, я решительно зашагала к маршрутке.
– Садитесь, только вас и ждем! – миролюбиво сказал водитель, окинув беглым
