дня назад, и графа терзали мрачные предчувствия.
Джо Хеннеси, прихрамывая и держась за бок, шел рядом. Вот, из разноликой массы навстречу им в сопровождении двух светских львиц вышел хранитель Двух ключей, Стефан Писк.
Лицо Хеннеси, с заплывшим глазом, разбитыми губами и царапиной во всю щеку расплылось в широчайшей улыбке.
– Рад приветствовать, милые дамы! Дорогой господин Писк!
Хеннеси низко поклонился. Дамы слегка присели в реверансе. Подбитый глаз и синее ухо Писка сделали дугу в наклоне. Со слащавой улыбкой Писк сказал:
– Я всегда рад встрече с моим другом и соратником по левую руку от трона!
При этой встрече каждый думал о своем. Хеннеси надеялся, что в скором времени Висконти разделаются с Писком, а сам Писк прикидывал, достигли ли его табуны виноградников Хеннеси?! Граф Дейс, казалось, совершенно не замечал всего происходящего, полностью уйдя в свои печальные размышления.
Высокие двустворчатые двери зала начали медленно открываться. Лакей, стоявший возле дверей, трижды протрубил в рог. Охранники взяли «на караул». В середину зала, громко стуча деревянными каблуками башмаков, вышел личный спальный прислуга Императора, его самое доверенное лицо – Джимми Амандо.
– Господа! – громко на весь зал прокричал Амандо, – сегодня приема не будет. С утра у Императора разыгралась подагра!
В углу, где стояли шесть мелкопоместных князей, раздался мученический стон. Рядом со Стефаном Писком одна из дам упала в обморок. Задумчивый граф Дейс тут же наступил ей на руку. Хеннеси и Писк бросились помогать светской даме, но второпях так треснулись лбами, что оба сели на пятую точку. С ненавистью глядя друг на друга, они направились к выходу, оставив графа дотаптывать даму.
Постепенно из зала все разошлись. Лежавшая дама пришла в себя, встала и отвесила графу такую пощечину, что он тоже пришел в себя. Теперь посередине зала стоял только Джимми Амандо. К нему неспешной походкой подошла Виттория Висконти в сопровождении красивой служанки.
– Дорогой кузен! Мне необходимо прямо сейчас видеть Императора.
Амандо с улыбкой поцеловал ей руку.
– Император всегда рад видеть вас, кузина!
Они прошли в открытые двери.
Во все четыре открытых окна ветер задувал раскаленный солнцем воздух. Покои Императора! Огромный зал, посреди которого стояла широченная кровать. В углу у окна небольшой письменный столик, заваленный бумагами. Несколько шкафов, несколько стульев, над которыми висели картины. Все полотна изображали сюжеты более сказочные, чем реальные. На одной Император Карлос Длинношеий повергает копьем огромного дракона, на другом Карлос, верхом на коне, широким взмахом меча отрубает голову великану… вот он гонит прочь от крепостной стены полчища гномов и кентавров и, наконец, величественный портрет Императора во весь рост.
Между письменным столом и кроватью стоял стол, уставленный яствами. Карлос, в одних подштанниках,
