пустая судьба.По ком плачут колокола… и черновороньи тризны,
Как своеволье упрямости… в потемках поневоле,
Застряли в немощенных улицах без конца…
Извиваясь в схоластических муках кривизны.
Суррогаты бытия, наподобие жизни,
И бестелесность наивности наития,
И глухой крик исходящий из бездны…
И греховность подзаборного соития,
И небо уходящее в никуда,
И недозрелость плевких зерен,
И бравирующая глупостью гопота…
И это все жизнь… или подобие жизни?
Дома, улицы, телефоны,
Спешка жизни в одышке,
Побеждая дурные марафоны,
Жил… все время в безвоздуший…
Отныне я доверяю жизни,
а я ведь только страницу открыл,
Неведомых краях отчизны,
отшельник терпеливый жил.
Да и те что с крыльями на спине,
и тот гнетущий сброд.
Сложатся отныне и навеки… в странствующий, безликий народ.
А, я в потемках особо не разбираясь…
плету жизни нить.
Времена текущие с черноты…
заставляют поневоле жить.
А, я ныне негнущийся…
странник плывущий по реке налегке…
И мысли мои глухи…
и бренность дня на самом дне.2
Именно в тот период, в моей жизни произошло одно очень необычайное, довольно жуткое событие.
И вот, спустя десять лет, я шагаю по пыльной, извилистой тропинке. Хотя по логике событий тех лет, душа моя давно должна была отправится в иной более обширный, или более уютный, приветливый мир, а тело мое уже должно было давно сгнить в недрах любимой земли. Нет, этого не случилось, я здесь. Более того я здоров как никогда, и, как ни странно молод, даже, смешно сказать довольно красив…
Кто истинный я? Тот полуживой, умирающий старик, обитавший на земле десять лет назад, или нынешний я, то есть высокий молодой человек, ньюмен, новый Юлиан Крез, который сейчас идет по этому пологому берегу Великого моря?
Вообще, кто такой человек? Тело или душа, или возможно, что-то другое?
Имею ли я право называться Юлианом Крезом?
Кто я? Человек? Если не человек то почему остались прежние смятения души, тот же рой удушливых мыслей, которые невозможно отгонять от себя, те же страхи, волнения, тревоги, опасения? Как я хотел бы избавиться от всех мыслей, которые мучили меня.
Но, годы бегущие незаметно уже превратились в безвременье, где нет конца и края, нет и начала, и, тот эфемерный физический мир, перевернувшись, обернулся ко мне тоскливой безмерностью… Возможно, только в ограниченности пространства и времени таится та сладострастность, и те бушующие страхи, и неизвестность.
Город. Автор фото: Турсынбай Жандаулет
Опять я впал в этот мысленный
Турсынбай Жандаулет. Из сборника «Богатство будущих».
