мы вечером могли хорошо помыться и попариться. Поужинав, по вечерам – делали основы под зелья настойки и мази. Любава подробно показывала, как правильно растереть и смешать травы. На каждое зелье свой наговор. Его надо было выучить и правильно произнести. Если я буду читать неправильно, объясняла Любава, наговор потеряет силу и вся работа насмарку. И в каждый наговор нужно было добавить силу,– а иначе это будут просто слова.
– Нужна постоянная концентрация и голова твоя, Елена, – говорила Любава – должна быть свободной от посторонних мыслей. Читай и направляй посыл силы в то, что делаешь.
Сначала было трудновато, я часто сбивалась. Слова наговоров смешили меня.
– На море, на Окияне, на острове Буяне – стоял камень Алатырь…
Но Любава очень терпеливо одергивала меня и начинала все заново. Любава силы была невеликой, а у меня ее вроде было много, – но пока полноценно она мне не подчинялась. Тренировались мы на простых совсем травах и сборах. Снадобья со сложным составом, Любава делала сама, вкладывая все свое умение в готовящийся отвар. Я наблюдала со стороны за ее работой, вроде вот- вот и я так смогу. Но пока я никак не чувствовала свою силу и не могла ее вложить в готовящееся зелье.
– Ничего,– говорила Любава. – Ты будешь хорошо лечить, ты сможешь. И сила твоя разовьётся, только надо не лениться. Пока все учи и запоминай, что я делаю. Сразу ни у кого ничего не получается, но стараться надо.
И правда, – первые сваренные мной зелья были обычными настойками без капли магии. А потом я стала чувствовать, что когда я читаю заговор – по рукам в зелье течет огонь. Он и делает отвар лечебным. Крохотные искорки собирались от плеча в тонкий ручеек и тянулись ниточкой к пальцам, а я уже эту ниточку отправляю в отвар. Вернее сказать мы делали (пока у нас не было больных) – заготовки. Травяные сборы, которые потом пойдут в состав определенного зелья. А когда уж заканчивали всю работу садились пить чай. Я очень любила эти посиделки втроем. Любава всегда очень красиво накрывала на стол и посуда у нее была вся белоснежная, красивая. Я сначала думала, что это один большой сервиз.
Но Любава посмеялась и сказала. – Я часто бью посуду, ни один сервиз так долго не продержится. Вот и покупаю разную посуду, но в одном стиле.
Под крыльцом стоял большой ящик с аптечными пузырьками. От маленьких на пятьдесят милилитров до – литровых. Я приносила бутыльки домой, тщательно мыла их и просушивала. Готовый отвар заготовку мы вливали в пузырек, подходящий по размеру. Название отвара подписывали на заранее нарезанные бумажки и намертво приклеивали к пузырьку. Полки с настойками занимали одну стену в Любавиной половине комнаты. И были плотно занавешены темной тканью, чтоб на них не падал солнечный свет. Некоторые отвары на свету разрушались. Я понимала, что мои отвары несовершенны и Любава просто не хочет расстраивать меня, и еще приучает к работе и порядку.
Любава часто
