предлагал.
– Ты говорил, что нужно начинать готовиться, – не выдержав, обратилась ко мне Анна. – С чего начинать?
– Я обычно делю на разделы, – пожал плечами, дабы она не подумала, что я горел желанием ей помогать. – Легче учить разделами, понимаешь?
Анна понимала про разделы, но не понимала, как можно, как она выразилась, всю эту тягомуть, разделить.
Как в моих руках оказалась вся кипа и карандаш, я и сам не понял, но деваться было некуда, и я в пути исписал добрых два свитка.
В последних лучах заходящего солнца купался тонкий месяц. Сумерки мягким покрывалом опустились на большак, в придорожных кустах запели цикады.
Тогда-то Анна и начала всех поторапливать. Я уже не в первый раз замечал за ней волнение, когда начинало темнеть, но решил, что она просто не хотела ночью оказаться на дороге. Мало ли кто может встретиться.
Когда мы всё-таки добрались до придорожной корчмы «Вечёрка», комары уже окончательно обнаглели и летали с песнями, пьяные от нашей крови.
Хозяин корчмы даже узнал Анну. Она была тут частой гостьей. Видимо, и правда любила ездить в Близгорье.
По такому случаю царевна попросила хозяина особо о нас не распространяться. Егор, крупный, широкоплечий, с круглыми глазами и пышными усами, кивнул и с завидным проворством скрылся в кухне, чтобы отдать приказ об ужине.
Освежившись, мы с Русланом спустились вниз. Просторная трапезная уже почти опустела, но поздние гости, такие как мы, только приступили к еде. Мы заняли столик в углу. Вошли трое мужчин и сразу заказали два кувшина медовухи, которые распили ещё до того, как им принесли закусь. Семья, ужинающая в противоположном углу от нас, притаилась, стараясь есть как можно тише и быстрее.
Наконец-то спустилась Анна. Правда, одного взгляда хватило, чтобы подумать: лучше бы она не спускалась вовсе. Появление в обтягивающих штанах и открытой рубашке, где верхних пуговиц не наблюдалось вовсе, она объяснила тем, что дорожную одежду ей пришлось отдать в стирку. Недолго думая, я снял свой плащ и отдал ей. Она надела без всяких вопросов, что, безусловно, радовало. Я хотел было сказать что-нибудь нравоучительное, но принесли ужин, и воспитательную беседу пришлось отложить.
О том, что что-то не так, мы поняли по предостерегающему рычанию Тишки. К нам подошли те трое, только что громко опустошившие третий кувшин медовухи.
– Детка, – обратился к Анне парень, напоминающий молодого бычка. – Кажись, заскучала, пересаживайся к нам!
– Нет, спасибо, – ледяным голосом ответила царевна, даже не удостоив мужчин взглядом. Я старался держать себя в руках. Только драки нам не хватало.
Руслан же просто вжался в спинку, осторожно наблюдая за происходящим. Тишка стоял рядом с Анной и тихо рычал.
Подобный ответ вряд ли мог устроить изрядно подвыпивших мужчин, поэтому они лишь присвистнули, а «бычок» упёрся ладонями в стол.
– Да ты никак брезгуешь, красавица, – начал нагибаться он.
Я выставил
