сердца падал в бездну.
3
Выйдя из «Быка в короне» в приподнятом и несколько благодушном расположении духа, довольный собой и всем миром Франсуа, приостановившись у двери, поддал острым вздернутым носком башмака валявшуюся у порога баранью кость и, насвистывая старую студенческую песенку о проводах юноши в Сорбонну, направился к дому приемного отца, намереваясь вздремнуть перед свиданием.
По пути молодой человек, справив естественную нужду в нише одного из домов и почувствовав некоторое облегчение, принялся сочинять балладу о дрессировщике львов, который влюбился в ветреную маркизу и попытался снискать ее расположение. Первое четверостишие легко пришло на ум, но последующие строки не складывались, как ни силился.
Вдохновение обладает странной особенностью приходить в самый неподходящий момент и исчезать неведомо куда, невзирая ни на способности, ни на опыт, ни на прежние заслуги. Это раздражало, злило, даже бесило каждого занимающегося сочинительством, но с таким положением вещей ничего нельзя было поделать. Оно не зависело от человека, как не зависят от нас восход и заход солнца…
В конце концов, отчаявшись, Франсуа оставил сочинительство и принялся размышлять над тем, что не худо бы написать мистерию, но не на один из наскучивших всем библейских сюжетов, а совсем о другом. Скажем, переделать «Тристана и Изольду» на парижский манер. Из галантного прохиндея Тристана сделать недоучку и лентяя, изгнанного из университета за нерадивость, а из красотки Изольды – наивную монахиню-бенедиктинку, которая совсем не разбирается ни в людях, ни в происходящем вокруг нее, а потому верит всему, что говорят ей, и из-за этого попадает в забавные, несколько щекотливые и пикантные ситуации. Хорошо бы потом договориться с мэрией о постановке его пьесы и показать ее добрым обитателям славного города Парижа. Вот бы поднялся шум и гомон! Вот бы забегали святоши! Идея так увлекла молодого повесу, что он, не замечая ничего вокруг, пребывал в каком-то не совсем реальном состоянии духа.
Проходя мимо церкви Сен-Северен, Франсуа почувствовал на себе чей-то колючий недобрый взгляд, что вывело его из задумчивости. Подняв глаза, он увидел перед собой кюре Филиппа Сермуаза, с которым соперничал из-за Катрин де Воссель. Впрочем, из-за такой чаровницы можно рассориться не только с каким-то церковником, но и со всем светом… Злые языки утверждали, что, пока Франсуа находился в размолвке со своей возлюбленной из-за белошвейки, Сермуаз пользовался ее расположением. Говорили даже, что он посещал молодую вдову переодетым в светское платье, но лиценциат в это не верил, а главное, не желал верить в такие нелепые слухи, если даже они в некотором роде и соответствовали действительности.
Служители церкви всегда пользовались расположением прекрасного пола, поскольку ни белое, ни черное духовенство не хвалилось своими амурными победами. Сохранение в тайне любовной связи высоко ценилось особами, имевшими склонность к адюльтеру. Дозволенной считалась лишь связь,
