Нужна ли одному из самых успешных юристов столицы дочь опального Шувалова? Вряд ли.
Взгляд зацепился за маленький шрам на ладони. Откуда ты взялся? Почему обычно послушная память отказывает мне?
Громкий стук в двери неожиданно взволновал меня. Иван Петрович? Вернулся? Я сбросила крючок с петли и открыла.– Иван Петрович, забыли что-то?
Нет, не забыл. У моих дверей стоял хмурый, как петербургское небо зимой, Петр Чернышов.
– Маша! – гаркнул он на меня. – Почему открыла, не спросив?!
Петя впервые повысил на меня голос, и это обижало. Вопреки всякой логике обижало, умом я понимала – это не напрасные страхи. Иначе он бы просто не пришел.
– Извини, погорячился, – он почему-то отступил на шаг.
– Ничего, – я заставила себя улыбнуться.
Так ведь и есть, ничего. Это на графскую дочь не позволено кричать. На меня – можно.
– Я просто испугался за тебя… не видел, как ты ушла. Бортников был у тебя? Не самое лучшее время принимать гостей, Маша.
Петр нервничал, и это тревожило.
– Мы встретились на гуляниях. Случайно. Он меня проводил.
– Бортников и гуляния? – хмыкнул Чернышов. – Сейчас. Еще и случайно. Законнику палец в рот не клади.
Я похолодела. Сейчас? Палец в рот не клади?
– Что ты имеешь ввиду под этим «сейчас»? Не отъезд ли князя Милевского из Петербурга?
Чернышов не отвел взгляда.
– Бортников под подозрением? – уточнила я.
Господи, как же здесь душно. Затхлый воздух въедается в легкие, и нечем дышать.
– Под подозрением все, – серьезно ответил Петя. – Но когда произошло первое убийство, Бортников был в Москве.
– То есть, алиби имеется. Так почему же я не могу принять его в собственном доме? Ах, конечно, о чем это я? Раз комнаты оплачивает князь, ему и решать, когда и кого пускать!
Петя недовольно фыркнул.
– Мария Михайловна, прошу тебя, перестань! Ты можешь привечать у себя, кого вздумаешь!
– Так что ж ты крутишься ужом?! – разозлилась я.
Чернышов нервно смял зажатую в руке кепку, а меня будто ударили под дых. Алексей всегда безошибочно находил мои слабости. Сейчас моей слабостью была дружеская привязанность к Чернышову. Теперь понятно, почему Милевский эту дружбу допустил. Всего-то еще одна веревочка, за которую можно дернуть куклу в нужный момент!
– Потому что за моих гостей тебе держать перед князем ответ. Так?
Петр устало вздохнул.
– Так.
– Не тревожься, – выдавила я. – У князя не будет повода для недовольства. Даю тебе слово.
Чернышов шаркнул ногой, пронзительно взвизгнули калоши. Хлопнула входная дверь, внизу раздался веселый смех – соседи возвращались домой.
– Всё наладится, Машенька, – тихо сказал мне Петя.
– Непременно, – я кивнула и, попрощавшись, захлопнула дверь.
Всё
