ясно.
– Поехали отсюда, – быстро сказал Роэман шоферу.
И повторять было не нужно. Выехав из двора, таксист только спросил:
– Куда едем?
– На Итальянскую. – Виталий Леонидович откинулся на спинку сиденья. Он все еще вспоминал лицо женщины.
Глава 5
Он ходил сюда не первый год: тихое место, хотя и рядом с Невским. Немолодая барменша Надя уже давно знала его предпочтения. Она сразу поставила на стол четыре рюмки хорошей водки и заварила два двойных эспрессо в чашке для капучино. Принесла сахарницу со щипцами. А после одиннадцати, когда посетителей в заведении не осталось, сама, без напоминаний и просьб, поставила перед ним еще и пепельницу, достав ее откуда-то из-под стойки. За это он ее и ценил, всегда оставлял ей щедрые чаевые, а еще в награду за ее чуткость и внимание к клиенту несколько раз заводил Надю в подсобку и там, среди стеллажей со стаканами и стопками салфеток, имел ее почти не раздевая, сзади. Надя была женщина замужняя, но как только Виталий Леонидович появлялся в ее заведении, сразу старалась ему угодить и всякий раз ждала, что и на этот раз он заведет ее в подсобку. Но Роэ делал это нечасто. Нечего баловать. И теперь он, выпив первую рюмку водки и запив ее крепчайшим кофе, глядел, как Надя поправляет прическу, как улыбается ему, как уходит к другому концу стойки и там невзначай наклоняется, демонстрируя свой зад. Нет, сегодня официантка обойдется без его внимания. Хватит ей и чаевых. Тем более что сегодня Роэман слишком раздражен, а когда он раздражен, он не уверен, что сможет себя сдержать и не причинит ей непоправимого вреда.
Барменша поставила перед ним пепельницу: кури, пожалуйста, все равно в баре уже нет никого, скоро закрытие. Она уже навела порядок и остановилась возле постоянного клиента, кажется, собиралась с ним поболтать, но Роэ достал из кармана телефон и жестом показал ей: не мешай. После отыскал нужный номер и лишь затем достал сигареты. Он закурил, выпил еще одну рюмку водки и сделал вызов.
Два гудка и обрыв. Тварь! Ну конечно же… Этот ублюдок не стал с ним говорить, посмотрел, кто звонит, и сразу сбросил. Виталий Леонидович сжал губы в нитку. В баре царил полумрак, но даже того света, что там был, Наде хватило, чтобы увидеть, как потемнело лицо единственного клиента. От него пахнуло холодом, и у опытной женщины хватило ума отойти подальше и не лезть к нему сейчас с разговорами.
А Роэман снова набрал номер и поднес телефон к уху. Через два гудка Мартышка вновь его скинул. Нет, Роэ не верил, что этот ублюдок внес его в черный список, просто издевается, урод. Демонстрирует свою независимость. Ну что ж… Если вопрос стоит таким образом, то Виталий Леонидович не поленится и до него доедет. Неприязнь к Мартынову так его захлестнула, что он непроизвольно выпустил когти на левой руке. Выпустил и представил, с каким удовольствием вцепится ублюдку в глаза. Да, Мартышка вырос, это был уже не тот разбитной скобарь и мелкий вор с Лиговки, которого Роэман встретил у ограды Волковского кладбища. В те времена Мартынов смотрел на Виталия
