найти, это тебе как бонус, больше я ничего не должен.
– Не должен, значит? – как-то и не особо настаивая переспросил Роэ.
– Нет! – твердо подтвердил Мартынов.
– Ну, нет так нет. Но на сей раз тебе шоферить не придется. А вот помочь Бледной…
– Бледной? Роэман, не надо мне вкручивать… Это тебе нужно. Это тебя она просила, ты для нее стараешься – вот и старайся, шустри, я-то тут при чем?
– Я просто думал… доверить ритуал тебе. Если ты решишь вопрос с червем, Бледная о тебе узнает, – пообещал Виталий Леонидович.
Мартынов не ответил ему сразу. Он думал.
– Ты предлагаешь мне исполнить поручение Бледной Госпожи? Решить вопрос с червем? – В голосе Мартынова послышалась заинтересованность. Впервые за весь разговор он не быковал. Но, кажется, не верил Виталию Леонидовичу.
– Да, червя нашел я, ты исполнил повеление, – продолжал Роэман, – все в выигрыше.
– Все равно я сейчас встретиться не смогу, я занят, – возразил Мартынов уже совсем другим тоном.
– А сейчас и не нужно встречаться. Встретимся утром, часов в шесть. Подъедем на место, к ее дому, и там до рассвета все решим.
– Заберу тебя на углу Невского и Садовой. Там, где обычно, – сказал Мартышка, заканчивая разговор.
– Буду ждать.
«Ублюдок». Роэман сбросил вызов и спрятал телефон в карман. Выпил водки и запил ее хорошим глотком кофе. Теперь ему стало получше. Он даже уже не злился на Мартынова, но продолжал о нем думать.
И сколько тут стоять? Солнце печет, в куртке жарко.
– Лю… – Света уже почти не скрывала раздражения. – Лю-ю…
Нет, ей так никто и не ответил. Никто не ответил! Пропал! Почему Любопытный не отзывается? Неужели у него закончился ресурс? Или ему сейчас нечего ей сказать? Хорошо, если ресурс. Но Светлане казалось, что он не отвечает ей потому, что чувствует свою вину. А девочка как раз не хотела, чтобы он себя винил. Если он ответит, то она с ним заговорит и не будет укорять его ни в чем, лишь бы он откликнулся. И пусть ей было очень жалко ее удобного и вместительного рюкзака со всеми нужными вещами, и пусть ей было жалко ее прекрасную и такую полезную палку, она не скажет ему ни одного укоризненного слова.
– Лю, ну где вы? Вы тут?
И снова тишина. Вернее, где-то, совсем недалеко, за грудой битого камня, заливисто залаяла собака, в ответ ей гортанно проорала птица, и крупный черный попугай бесшумно пролетел и сел на высохшее дерево в ста метрах от девочки, он явно смотрел на нее. Света все еще была напряжена, и немудрено – тут было опасно.
Она осмотрелась. Ей было хорошо видно большое, почти черное здание Ленсовета. Верхнюю его часть, возвышавшуюся над развалинами. Улица Типанова уходила вдаль на восток к страшному месту, которое Светлана теперь называла Танцами. К черному попугаю на ветку сел сородич, теперь они вдвоем таращились на девочку, изредка подергивая хвостами-жгутами. Надо было отсюда выбираться. Света, конечно,
