взаимосвязей в природе не такое уж и важное дело). Суть материалистической «философии» всегда сводилась не более чем к нападкам на занимающийся не своим делом (постижением природы) идеализм, в своем же положительном выражении материализм является собственно естественной наукой. Опять-таки следует понять, что, хотя материализм вовсе не имеет никаких сущностных преимуществ перед идеализмом (и наоборот), но в том конкретном споре, как он возник, материалисты были безусловно правы, а идеалисты ошибались, результатом чего и стала не просто победа, а сокрушительная победа материалистов над идеалистами (сокрушительность победы выразилась в частности в том, что именно естественная наука неправомерно застолбила за собой звание науки как таковой – подобно тому, как до этого философия претендовала на всеохватность своего знания, так что и ученые называли себя натурфилософами). Это была победа естественной науки в естественно-научном поле, – откуда философия была изгнана не без заслуженного позора.
30. Стоит, пожалуй, еще сказать и о неизбежном параллелизме слов, выражающих вроде бы одно и то же, но приобретающих разное значение в применении к естественным наукам и философии. Так, весь этот текст занят прояснением различия между умопостижением созданной человеком реальности и исследованием природы, хотя и то и другое, конечно, можно обозначить словом «познание». Вроде бы можно делать даже и по-другому и называть умопостижение исследованием (а чем познание феноуменов не исследование?), а исследование природы умопостижением (разве воспринимаемая материя не постигается умом?). Но нет, нельзя. Нельзя по чисто терминологическим причинам. Если уж мы говорим об умопостижении как методе познания феноуменов, то метод познания феноменов должен называться по-другому. Когда ум познает данную в материи идею, он действует совсем не так, как при познании материи безыдейной. Ум больше рассуждает (ведь материал умозаключений – это слова), он не математически точен (хотя и логически последователен), он не может (и ему не нужно) экспериментировать с людьми так, как естествоиспытатель экспериментирует с силами природы. Мешает ли это хоть в какой-то степени называть результаты умопостижения истинными или ложными? Ни в какой. Если естественно-научные критерии не применимы к философии, то это вовсе не значит, что она выпадает из науки, но значит лишь то, что и так очевидно – философия не является естественной наукой. Но всякое философское суждение может быть проверено на истинную прочность, – этого вполне достаточно, чтобы считать философию наукой. Ведь, как уже было выяснено, философия опытна точно так же, как и естественная наука (она так же занята данными в восприятии объектами), и все, что сказано о каком-то феноумене, может быть проверено при обращении к этому феноумену. Или этические рассуждения имеют в виду не поступки людей? А если поступки, то кто нам мешает обратиться к этим поступкам, при согласии или не согласии
