друг другу, кроме первых необходимых слов.
Через несколько дней Ясон и Медея вернулись домой в город. На его вопрос, что она думает о его матери, Медея промолчала, и ее молчание – словно несокрушимое молчание скал, о чье подножие тщетно бьются волны.
Затем они из Иолка поплыли на торговом корабле в Трою и провели там месяц. На следующий год весной вновь отправились на корабле в города на хеттском побережье.
Осенью вернулись в Тессалию, чтобы до следующей весны жить в Иолке.
Медея часто уходила из города, шла в леса, бродила по берегам рек и ручьев, сидела на скалах перед вечно изменчивым ликом моря; смотрела на дальние облака, ночью взирала на колдовскую красоту звезд, и постепенно каждое растение и тропинка, каждая волна и изгиб берега в заливе раскрывали ей только им присущие знания о себе и о мире.
На земле всё – живое. Каждая линия скалы, узор песчинок на камне, кроны деревьев, шумящие в горячем летнем ветре, полны значения. Они – узоры на лике Богини, и беспрерывно рассказывают миру о ней.
Принимая Медею в свой круг, женщины Иолка привели ее к самой старой и почитаемой среди них. Пророчица Дита-Змея жила в пещере на берегу моря. На Медее – лучшее из ее одеяний: красная туника с оранжевой вышивкой, подарок Ясона.
На полу светлой, прогретой солнцем пещеры ползали многочисленные змеи. Медея не боялась змей, а боялась, что наступит на них, и, подобрав подол туники, ступала осторожно.
Возле треножника окруженного пеплом жертвоприношений и курений, сидела на камне женщина: совершенно белые пряди волос, невидящие глаза. Лицо – странно-чуткое и в то же время погруженное в себя, отрешенное, будто заходящий за горы месяц. Женщины почтительно остановились перед ней. Среди них – Адрастея, год назад выбранная главной жрицей Иолка, жена двоюродного брата Ясона, – она сказала пророчице:
– Мы привели тебе новую служительницу – поклонницу нашей Богини.
– Подведите ее, – иссохшими губами шевельнула провидица, произнося слова.
Медея подошла к ней. Женщины затаили дыхание. Сладкозвучный шум волн наполнял тишину пещеры. Слепая чутко ощупала лицо и руки Медеи.
Близко смотреть на провидицу было все равно, что смотреть в лицо старой мудрой змеи; она напоминала Медее бабушку Анхи, и охваченная доверием и приязнью, она без боязни ощущала на себе касания чужих пальцев. Пророчица приложила ладони к ее щекам, задержала пальцы на подбородке и на плечах; потом опустила руки на колени и, еще некоторое время сидела молча, будто всматривалась невидящими глазами в Медею. Наконец, произнесла громким шепотом, словно дивясь:
– Велика твоя сила, дочь Великой Матери! Воистину, ты идешь по земле, как острый плуг…
Отныне слепая Дита стала наставницей Медеи, как и других молодых женщин Иолка. Все местные жители уверяли,
