мужа. – До столицы несколько часов езды, и лучше бы девочке провести их под присмотром доктора.
Господин Холд посмотрел на жену. Не знаю, что она увидела в его глазах, но Диана отняла руку и спрятала ее за спиной.
– Думаю, вашего укола нам будет достаточно, чтобы доехать до военного госпиталя. Это ведь адреналин? – уточнил маршал.
– Именно, – нахмурившись, подтвердил Слоун.
– Николас, но как же твои гости? – тихо спросила Диана. – Не лучше ли воспользоваться предложением Эдриана?
Господин Холд задумчиво на меня посмотрел.
– Можно мне поехать с Аной, папа? – спросила его Лиззи, пока Эдриан заботливо упаковывал медицинские приспособления обратно в саквояж.
– Хорошо, – кивнул маршал. – Вечером я заеду в больницу и заберу вас обеих.
– Если медики позволят, господин Холд, – с улыбкой заметил Слоун.
– Будем надеяться, – серьезно ответил ему мужчина. – Не заставляйте же меня жалеть о своем выборе.
Глава 4
Я села на краешек кровати, чувствуя, как скользит ткань платья по гладкому шелку покрывала, и бездумно уставилась на обтянутые чулками колени.
Бледная как мел Лиззи суетливо рылась в моем шкафу и без умолку говорила, таким нехитрым способом пытаясь отвлечь себя и меня от произошедшего.
– Сейчас-сейчас, – выглянула она из-за дверцы шкафа. Губы ее дрожали. – Какую юбку ты хочешь? Синюю? Зеленую? Вот, думаю, эта идеально подойдет! – в конце концов решила она и положила рядом со мной что-то светло-зеленое. – А теперь кофту! – нарочито бодро заявила Элизабет, вновь ныряя в темное нутро гардероба.
Я вздохнула, не глядя вытащила шпильки из пучка, чувствуя почти болезненное удовольствие от этого действия. Волосы упали за спину, а я наклонилась, чтобы аккуратно стянуть чулок, не поставив на нем ненароком зацепки. Привычка беречь подарки Холдов осталась у меня с первых лет пансиона. Помню, получив от Элизабет первый в своей жизни шелковый платок, я долго ждала, когда она одумается и заберет его обратно. Время шло, подарков становилось все больше, а тот первый платок так и остался лежать в моей прикроватной тумбочке в нашей с Лиззи спальне. Я так ни разу и не надела его.
– Белая или бежевая? – тем временем громко размышляла Элизабет.
Я тяжело вздохнула и потерла виски.
– Сядь со мной, Элизабет, – попросила ее я.
Она дернулась, но выполнила просьбу и уселась на маленькой банкетке напротив, прикусив губу и опустив глаза в пол.
Я успела расстегнуть молнию на платье, снять один чулок и потянулась проделать то же самое со вторым, а она так и не произнесла ни слова.
– Ты ведь знаешь, Ана, я люблю тебя так, как могла бы любить родную сестру, – наконец прервала подруга неловкое молчание.
– Знаю, – тихо ответила я. – И я люблю тебя, Лиззи.
Она всхлипнула.
– Я мечтала назвать тебя сестрой, но не такой ценой! –
