и был ловким, – сказала Ширли. – Но какой смысл в ловкости, если ты такой нерасторопный, что ловчить не успеваешь?
Однако Маркус так не считал. Ловкость – психологической настрой. Лэм подавлял уже одним своим присутствием, и о том, что он представляет угрозу, ты не догадывался до тех пор, пока он не уходил, оставив тебя раздумывать, почему и как в глазах только что потемнело. Разумеется, это было личное мнение Маркуса. Он мог и ошибаться.
– Наверное, – сказал он, – мы это выясним, если побудем тут подольше.
Выйдя из автобуса, Лэм потер пальцем глаз, что придало ему горестный вид, ну или такой, будто у него там зачесалось. Начальник автобусного парка выглядел так, словно ему было неловко наблюдать за скорбью постороннего, а может, он заметил, как Лэм шарил за подушками сиденья, и теперь придумывал, как бы половчее об этом спросить.
Дабы пресечь подобные попытки, Лэм сказал:
– А где водитель автобуса?
– Водитель? Тот, который был за рулем, когда…
Да, когда мой братец откинулся, подумал Лэм, кивнул и снова потер глаз.
Водитель не горел желанием обсуждать с Лэмом строптивого пассажира, считая, как и всякий водитель автобуса, что хороши только те пассажиры, которые покидают салон самостоятельно. Однако едва начальник парка, в последний раз выразив соболезнования, удалился к себе в кабинет, а Лэм во второй раз за утро намекнул, что у него в кармане двадцатифунтовая купюра, водитель стал разговорчивее.
– Эх, что тут скажешь… Сочувствую вашей утрате, – буркнул он, явно обрадованный возможностью поживы.
– Он с кем-нибудь разговаривал? Может, ты заметил? – спросил Лэм.
– Вообще-то, наша обязанность – следить за дорогой.
– А до того, как вы отъехали?
– Что тут скажешь… – повторил водитель. – Там был чертов цирк с конями. Тысячи две пассажиров сняли с поездов, а нам пришлось их развозить. Так что нет, извините, но я ничего не заметил. Он был один из многих, пока не… – Тут он сообразил, что направил разговор в тупик, и завершил предложение невнятным: – Ну, сами понимаете.
– Пока автобус не приехал в Оксфорд с трупом на заднем сиденье, – услужливо подсказал Лэм.
– Ну, он помер тихо-мирно, – обиженно буркнул водитель. – Я скорости не превышал.
Лэм посмотрел на автобус, выкрашенный в фирменные цвета, красный и синий; низ автобуса был заляпан грязью. Самый обычный автобус; Дикки Боу вошел в него, но не вышел.
– А в поездке не произошло ничего необычного? – спросил Лэм.
Водитель уставился на него.
– Если не считать трупа, – пояснил Лэм.
– Извини, дружище. Все было как обычно. Забрал на станции, высадил в Оксфорде. Оно мне не впервой.
– А что случилось в Оксфорде?
– Ну, все высыпались, как горох. Там уже поезд ждал. А пассажиры и так уже на час задержались. И дождь шел. Так что никто не мешкал.
– Но кто-то ведь обнаружил труп.
Водитель
