засмеялся:
– Не можешь, так не ешь, что же делать.
У девочки был виноватый и умоляющий вид.
– Костя, я его не кусала, я его просто разломила пополам… Костя, может быть, вы… что же ему зря пропадать-то!
Костя не сомневался, что доесть пирожное с тарелки своей дамы – поступок, явно противоречащий хорошему тону. Но Светлана так серьезно огорчалась… К тому же «эклеры» были тоже его любимые. Сейчас начнется сеанс – люди потянулись в зал. Никто не обращает внимания.
Небрежным жестом Костя переставил тарелки и взял оставшуюся половинку «эклера». Когда вставал с набитым ртом, он заметил, что полковник и его дама тоже встали, смотрят на них и улыбаются оба.
Ох, эта ребячья способность краснеть по всякому поводу и без всякого повода!
XV
Когда потух свет, пирожные были забыты. Картина действительно была стоящая. Светлана и Костя вполголоса обменивались впечатлениями. Светлана смеялась именно там, где нужно смеяться, и очень верно подмечала удачные детали.
Перед последней частью вдруг оборвалась лента и на минуту в зале стало светло.
Девочка осторожно дотронулась до Костиной левой руки, лежавшей на ручке кресла:
– Какой у вас большой шрам. Больно еще?
– Нет, – Костя подвигал пальцами. – Самую чуточку.
– А вы теперь почти уже не хромаете.
– Да. Говорят, пройдет совсем.
Светлане стало грустно и страшно за Костю. Отсюда – прямо на вокзал. И увезет его поезд навстречу пылающему закату, навстречу войне…
Опять потемнело в зале, осветился экран. Но Светлана не могла уже с такой непосредственностью волноваться за судьбу героев фильма. К тому же было ясно, что у них-то все кончится хорошо.
– Ты что скучная такая? – спросил Костя, когда они выходили из зала. – Или не понравилось?
– Очень понравилось. Спасибо вам.
– Так в чем же дело? Боишься, что тебе попадет за все твои подвиги?
– Костя, а вы сейчас прямо на вокзал?
– Как же я могу прямо на вокзал? А обещанная доставка на дом?
– Костя, а почему ваша мама не поехала вас провожать?
– Она нездорова, я ее отговорил. Если бы еще знать, на какой поезд попаду… Устала бы очень, а обратно одной возвращаться.
– Так вас никто на вокзале провожать не будет?
– Отчего же никто? Будут провожать…
Костя сделал едва заметную паузу и хотел сказать: «товарищи», но Светлана мягко докончила:
– Знакомые?
Это звучало уже не насмешливо, а сочувственно и грустно.
Костя подумал, что Светлана обеспокоена своими школьными и детдомовскими делами.
– Ничего, Светлана, не робей, как-нибудь обойдется… Это что, школа твоя?
– Нет, здесь мальчики учатся, а наша вон там, в переулке.
– Как твоего учителя зовут? Иван Иванович?
– Да,
