билеты и смущенно вертел их между пальцами.
– Говорят, очень хорошая картина и можно детям… Но… мне уже успели рассказать, что она тут у вас натворила. Вы теперь ее, должно быть, не отпустите?
Светлана не видела Костю, но ей было слышно каждое слово.
– Отчего же не отпущу? – спокойно ответила Наталья Николаевна и громко позвала: – Светлана!
Светлана сорвалась с места, но в дверях остановилась и медленно вошла в переднюю.
– Так вот, – сказал Костя, пожимая маленькую руку, – поскольку Наталья Николаевна разрешает, нам надо поторопиться.
Наталья Николаевна сказала:
– Одевайся скорее. – И повернулась к Косте: – Ведь вы ее до самого дома доведете?
Косте стало смешно и грустно.
Он посмотрел сверху вниз на свою крошечную даму.
– Ну разумеется! Если позволите, вам в залог свои вещи оставлю.
Когда они вышли на улицу, Костя спросил:
– Что ж, за руку мне тебя вести или отпустить на честное слово?
Он с удовольствием заметил, как изменилась внешность девочки. Новое драповое пальтишко, красный берет, который был ей очень к лицу…
– Вы меня будете ругать? – спросила Светлана.
– Обязательно. Была бы ты в моем взводе – суток десять получила бы, никак не меньше! Вот уж не думал, что Наталью Николаевну таким сокровищем награжу! Главное, не ожидал, что ты можешь с такой хитростью людей обманывать.
– По-вашему, обманывать нехорошо?
– Не только «нехорошо», а очень плохо!
– А вы меня сами обманули.
– Я – тебя?!
– Да. Вы. Меня. Обещали писать – не написали. Обещали заходить…
Костя постучал себя в грудь:
– А это кто – я или не я?
– Да уж… перед самым отъездом. Капитан-то ваш небось спросит, как вы меня устроили!
– Ну, знаешь!.. – Костя даже остановился от удивления и не сразу нашелся, что ответить. – Ты что же думаешь, меня в Москву послали, чтобы я с визитами расхаживал?
– Так вы ни к каким знакомым не ходили с визитами?
Яркая афиша над входом в кинотеатр помогла Косте сделать вид, что он не расслышал щекотливого вопроса. Светлана забеспокоилась:
– А мы не опоздаем?..
В фойе играла музыка.
– Зайдем в буфет, – сказал Костя. – Чего ты хочешь?
Светлана вдруг ахнула:
– Ой, Костя! Смотрите, пирожные!
Пирожные, настоящие, прямо как довоенные пирожные, были тогда новинкой даже для москвичей, продавались без карточек и стоили еще очень дорого. Даже те, кто их не покупал, радовались, на них глядя. Затейливая красивость розовых и белых кремов как бы предсказывала переход от суровых военных лет к мирному изобилию.
– Не надо, не надо, Костя! Смотрите, какие они дорогие!
Но Костя,
