впереди и вернувшаяся боль, не позволяющая не то что что-то спросить, но даже думать.
Они вышли на широкую улицу, от боли мутило. Ральф нагнал Ника, надо просить помощи, а то он и до места сбора не дойдет, какое тут дежурство? Но Фостер вдруг пошатнулся и схватился за него, чтобы не упасть.
Тоже плохо? Белые траванули их, что ли? Хотя какое тут отравление, он двое суток без сна!
– Там Алиана, – выдохнул Ник. – Надо бежать!
– Алиана? Где? Куда бежать?! Ты еле стоишь!
Фостер оттолкнул его, посмотрел абсолютно безумным взглядом и приказал:
– Вырубай свет. Везде, где только сможешь! Ты понял? Создай темноту!
Темнота. Везде. Клубится под ногами, рвется под кожу, застит глаза, и только Николас похож на кровавый сгусток алого пламени, стремительно удаляющийся от него.
– Темноту, – безотчетно повторил Ральф. На проспекте разом погасли фонари. – Зачем?
Она ведь уже здесь, рядом.
– Еще! – услышал он сквозь грохот крови в ушах.
Свет исчез в рядом стоящих домах. Если там действительно Ани?
«Ани нечего делать здесь…»
Ральф сощурился, надо догнать Ника. Он почти ничего не видел, бежал, ориентируясь на ощущение направления, стараясь услышать шум воды, и честно выполнял приказ. Забирал электричество отовсюду, куда мог дотянуться даром. Удерживал, не давая вернуться в провода.
Дальше, дальше, до самого дворца. Это было легко, побороть боль намного сложнее.
Красный сгусток впереди медленно затухал, его жадно пила жгутами извивающаяся тьма.
Ральф сделал еще один рывок. В раскалывающейся голове откуда-то возникло абсолютное понимание, что в этих пятнах он видит сестру и Ника, и если он немедленно не оттащит от нее Фостера, то прямо сейчас лишится единственного друга. Алиана убивала его.
– Мой друг? – донеслось до затуманенного разума.
– Да, Ани. Как ты захочешь.
Тьма рассеивалась, мягко отпуская Николаса. Она сторицей вернула ему то, что успела забрать. Снова от боли потемнело в глазах, Ральф подбежал к ним ближе. Пусть, боль – ничто, зато он снова начал нормально видеть. Неправильное у него безумие, совсем не веселое.
Холд-младший держал в ладонях лицо сестры, а она смотрела на него с такой надеждой и любовью, как могла бы смотреть на всевышнего, ступившего на эту грешную землю.
Что за нежности?! Какого черта! Он заискрился, чуть было не потерял контроль над силой. Выдохнул, втянул энергию в тело, чувствуя, как гудит внутри электричество.
Ани повернулась, увидела брата.
– Ральф! – всхлипнула она и кинулась ему на шею.
Он мгновенно загнал дар еще глубже, чтобы, не дай бог, не ударить сестру. Прижал ее к груди. Кажется, именно там было сосредоточено электричество половины столицы. Небольшой, размером с теннисный мяч, пульсирующий шар, который совсем нелегко было удерживать внутри.
– Что случилось, горе ты мое луковое?
Алиана
