называется также самосознанием. У животного есть сознание (правда, практическое, а не разумное), но нет самосознания – нет центра, стоящего над его витальными реакциями и контролирующего их. Оно делает, но не знает, что делает, видит, но не знает, что видит. Животное не сознаёт себя, у него отсутствует «я». Оно не может подняться над своими психическими переживаниями, опредметить их и управлять ими. У человека же между влечением и действием присутствует «зазор», благодаря чему его поведение определяется не инстинктами и побуждениями, а ценностным выбором. Нет ни одного инстинкта, который целиком детерминировал бы наше поведение. Мы поступаем в соответствии с иерархией ценностей в нашем сознании, то есть в соответствии с нашими представлении о добре и зле, истине и лжи. Человек может принести себя в жертву своим представлениям об истине, хотя в этом не будет никакой пользы с точки зрения выживания или сохранения рода.
Благодаря духу, человек всегда выше самого себя, он может даже отделить самого себя от психического потока своего сознания. Его последующее психическое состояние не детерминировано предыдущим. Ни в один момент времени человек не совпадает с самим собой. Он, так сказать, «всегда уже выше себя». А потому и возможна такая вещь, как свобода. Человек – единственное существо на этой земле, которое может решать. Что значит «решать», «решиться на что-то»? Значит отделить самого себя от своего предыдущего состояния, полностью порвать с ним, сделать себя чуждым ему.
Когда человек идёт и совершает самоубийство, то он его совершил, он несет за него ответственность, а не непрерывный поток мыслей в его голове. Почему? Потому что здоровый человек всегда может отделить одну мысль от другой, один образ от другого, он может вмешаться в цепь образов и ассоциаций в своем сознании.
И, кстати, шизофреник тем и отличается от здорового, что он не способен этого сделать. Он не может вмешаться в свой психический поток, тот существует сам по себе. У такого человека уже нет личности, он представляет собой просто мчащийся куда-то поток психических образов, мыслей, ассоциаций, над которыми он не властен. Ведь чем отличается бред сумасшедшего от нормальной речи? Отсутствием сознательного контроля над ней. Шизофреник тоже выражается человеческим языком, он тоже мыслит, как и мы, но он не способен контролировать это мышление. Мышление шизофреника, так сказать, мыслит само себя. А потому, когда психически больной человек совершает какое-то преступление, мы не обвиняем его в этом. Потому что он невменяем. Такого человека не наказывают, а лечат. Он не имеет личности, он не может отвечать за свои действия – в том смысле, что он не может вмешаться в них, положить между ними границу, отделить их от себя. Мысли сами мыслят себя, действия сами действуют…
В других частях этого цикла мы еще будем говорить о состояниях безумия и шизофрении, об истоках этой загадочной болезни.
Пока
