пор ставшего постоянным спутником ее жизни.
***
Марк Антоний, очарованный царицей Египта, вместе с нею отправился в Александрию, где провел всю зиму как частное лицо, позабыв о своей жене Фульвии, которая даже развязала войну против Октавиана, чтобы вырвать мужа из объятий опасной соперницы. И, в конце концов, ей это удалось сделать – Марк Антоний, узнав о поражении наученного Фульвией своего брата Луция, поспешил в Рим, где встретил весть о кончине Фульвии. Судьба-злодейка посмеялась над этой женщиной и в одночасье отняла у нее все, предав изнеженную плоть ее во власть огня… Мертвое, лишенное духа, тело пожирало пламя погребального костра. А по другую сторону моря, в Александрии Египетской, царица имела во чреве двойню и со дня на день должна была родить. Схватки начались рано на рассвете. Толпа повитух обступила царицу, которая в эти часы ничем не отличалась от любой другой обычной бабы, мучимой родами. Половина дворца оглашалась ее жалостными криками. Порою из груди страдающей женщины вместе со стоном вырывалось нечто и вовсе не вразумительное:
– Где ты? Почто ты меня покинул? Утешь меня!
Целый день мучилась родами царица, и, наконец, на свет появилась двойня божественных близнецов: мальчик – Гелиос и девочка – Селена, что значит «Луна».
Над городом разносился глас: «Радуйтесь! Пречистая родила. Свет победил!» Длинная, растянувшаяся на целую милю, процессия прошла от ворот храма Исиды по мосту, соединявшему остров Фарос с материком, и хлынула на улицы Александрии. Тысячи людей выходили поприветствовать богиню, родившую сына – впереди на золоченых носилках несли изваяние, изображавшее женщину с младенцем на руках. Статуя из белого мрамора была столь искусно выточена, что богиня казалась живой, кормящей свое дитя обнаженной грудью…
Густые длинные волосы, незаметно на пряди разобранные, свободно и мягко рассыпались по божественной шее; самую макушку окружал венок из всевозможных пестрых цветов, а как раз посредине, надо лбом, круглая пластинка излучала яркий свет, словно зеркало. Слева и справа круг завершали тянущиеся вверх змеи. Плащ, отливавший темным блеском, прикрывал наполовину наготу богини-матери. Как римские тоги, он свешивался густыми складками, a края были красиво обшиты бахромою. Вдоль каймы и по всей поверхности плаща мерцали звезды, а среди них полная луна излучала пламенное сияние. Там же, где волнами ниспадало дивное это покрывало, со всех сторон была нашита сплошная гирлянда из всех цветов и плодов, какие только существуют. Благовонные стопы были обуты в сандалии, сделанные из победных пальмовых листьев.
Жрецы Исиды возглашали благую весть:
– Радуйтесь! Пречистая родила. Свет победил!
Тем временем, в Сирию вторглись парфяне5. И не было силы, способной остановить нашествие конного полчища: римляне еще не оправились после сокрушительного разгрома армии Красса при Каррах. Этнарх Иудеи Гиркан сдался на милость победителей. Ирод бежал из Ерушалаима: сначала на свою Родину – в Идумею, потом,
Кочевой народ, покоривший Персию – прим. авт.
