горя и все ему, одному. Я бросилась к нему! Хотела обнять и разделить с ним сей траурный момент жизни. Пускай не заметит. Пускай не почувствует, но я буду рядом! Как всегда, рядом!
И только я хотела сделать первый шаг, как вмешался Матвей. Он резко отшвырнул меня в сторону. Оказывается, думая о своей семье, я не заметила, что гроб несут прямо на нас. Затем мой новый приятель усадил меня на мусорный бак в надежде, что там я буду в безопасности. А сам стал рядом, как сторожевой пес. Но его надежды оказались напрасными. Именно в этот момент двум местным бабкам приспичило выбросить мусор. Как же! Такое зрелище, разве можно пропустить? Чужая свадьба или похороны – новая тема для разговора в их зачастую одинокой и однообразной жизни.
Я едва успела спрыгнуть с бака и увернуться от ведра с мусором одной бабульки, как получила по голове ведром от другой. Но было не больно! Ведро оказалось пластиковым и к тому же пустым. Старуха делала вид, что выносит мусор. Вдруг подумают, что она из любопытства вышла посмотреть на людское горе. Как же! Как же! Она не такая! Она не сплетница! Смех, да и только! Мы с Мотей оказались за их спинами и стали невольными свидетелями дворовых сплетен.
– Клавдия. Ты на зятя Лешкиного посмотри! Как ему только не стыдно! Ничего у людей нет святого! Его жена Лешку зарезала, а он на похороны приперся как ни в чем не бывало.
– Да нет, Ядя этого сделать не могла! Я ее с детства знаю. В одном доме жили, в центре.
– Она это! Она! И имя какое-то дурацкое! Убила из-за квартиры, а сама дурой прикинулась, чтобы в тюряге не сидеть! Лежит в больнице для дЭбилов. Не ест, не пьет и молчит как рыба. Все стерва продумала! Все из-за наследства! Точно говорю! Точно! У меня знакомая в той больнице полы моет. Так я все знаю!
– Злая ты, Павловна! Да какое у Лешки наследство? Смешно. Ты его квартиру видела? Срамота одна! За что его девки любили, не знаю!
– Знамо, за что!
И бабки едко захихикали, вспоминая молодость.
– За наследство. Я тебе говорю. Сама видела. Врать не буду!
Старуха подошла поближе к соседке и стала шептать ей в самое ухо. Мы с Мотей тоже придвинулись.
– Ну, Павловна, что видела?
– Накануне, как Лешку убили, приезжала к нему красивая машина из дорогих.
Из нее вышел иностранец и к Лешке пошел.
– А с чего ты взяла, что к нему? И что иностранец?
– Так ведь он его провожать выходил. Весь от счастья светился и под локотки вел. А тот по телефону не по-нашему говорил. В конце только добавил, как сейчас помню: «Только в присутствии сестры!» – и что-то про завещание.
– Ой, Павловна, тебе бы романы писать! Пошли, а то самое главное пропустим.
Похоронная процессия завернула за угол, и бабки, ведомые исключительно инстинктом безразличия, рванули за ней.
– Ну что скажешь? – спросил Мотя.
– Не убивала! Я мухи не обижу! Нет, вру! Муху обижу и таракана
