Агафонов еще пару раз пытался связаться с отцом. Не удалось. Он гнал от себя дурные мысли, но все-таки силясь понять, куда среди зимы могло понести папаню.
Агафонов подъехал к родительскому дому в потемках и даже отчаялся, увидев темные окна и услышав жалобный лай Зака Значит, верный пес остался один.
– Что происходит? – пробурчал Михаил чуть слышно и еще раз позвонил отцу, уже не надеясь услышать родной голос. Агафонову представлялись страшные картины. Больное воображение рисовало страшные картины, помещая отца то на больничную койку, то в морг с номерком на ноге.
«Бедный одинокий старик, – попенял себе Михаил. – Отчего бы не звонить каждый день, а не раз в неделю?» – рыкнул он мысленно на себя, а сам покосился на Егора. И заметив отпечаток страха на лице маленького десятилетнего мужичка, пробормотал негромко:
– Дед наш, скорее всего, в гости пошел. И не слышит ничего. Подождем…
Агафонов поморщился, не поверив собственным байкам. Но айфон от уха не отнял, все еще надеясь на чудо.
– А чей-то ты мне названиваешь, Мишаня? – радостно хохотнул в трубку отец.
– Наконец-то, – вздохнул Агафонов и заметил недовольно: – Ты вообще где, пап? Звоню, звоню…
– Дома, – бодро соврал отец. – Вот поужинал и скоро на боковую.
– А почему свет нигде не горит? – процедил Агафонов. – И Зак под воротами стонет от одиночества…
– Так это… – опешил Александр Петрович и поинтересовался сбивчиво. – А ты где, сынок?
– У тебя под воротами, – хмыкнул Агафонов, оглядывая высокие кованые створки, установленные с его помощью. – Вместе с Егором вот приехали тебя навестить. А ты где, пап? – полюбопытствовал он не скрывая недоумения он. – Говори, куда подъехать. Мы тебя сейчас заберем.
– Так я это… – вздохнул отец. – Я тут к товарищу в гости поехал, – принялся оправдываться он. И по всему выходило, что дорогой папа уже как неделю гостит у какого-то мифического друга и пока домой не собирается. – Я сейчас Вальке позвоню, – быстро заверил отец. – Я у нее ключи от дома оставил. Гостите сколько заблагорассудится. А я только в марте домой вернусь.
– Нормально, – хмыкнул себе под нос Агафонов и мысленно подивился, что ж это за товарищ такой. А войдя в дом, заметил, как неуловимо изменилось жилище отца. Вроде бы ничего особенного, но глаз зацепился за новые шторы и гардины, за цветастые диванные подушки.
«Женщина, твою мать, – догадался Агафонов и даже хмыкнул восхищенно. – Молоток батя!»
– На ком же ты подженился, старик? – пробормотал он себе под нос и принялся таскать из машины багаж. Пара сумок с одеждой, чехлы с лыжами и новый мотор от вездехода. Агафонов с улыбкой наблюдал, как сын вместе с собакой весело носится по двору. Радостно дурачась, валяясь в снегу.
«Отцу, видать, сильно припекло, раз Зака на соседей оставил», – мысленно поморщился Михаил, следя мимоходом, как здоровенный пес, помесь кавказца и московской сторожевой, весело
