этого дома Гесту ждал кортеж. Когда ее подвели к богато изукрашенной закрытой повозке, Геста опешила, невольно ища взглядом коня, которому за эти два дня успела привыкнуть.
– Госпожа, сегодня вечером мы приедем во дворец властителя.
У нее сердце сжалось. А командир поклонился и добавил:
– И вы встретитесь с женихом.
С женихом. С чудовищем. Задышала глубже, словно можно надышаться впрок. Еще один день. Чтобы отвлечься, спросила:
– А остальные?
– Они тоже. Встретятся, – уклончиво ответил командир отряда, отводя взгляд, и подал ей руку, чтобы помочь подняться в повозку.
Мысли заметались. Как встретятся, что с ними будет? Ти! Вспомнились слова Лесарта, если он поедет с ней, у нее будет шанс.
– Они моя свита, я хочу, чтобы, чтобы они были со мной, – выпалила Геста, не успев даже подумать, что говорит.
Мужчина взглянул на нее немного странно, но склонился:
– Как будет угодно госпоже.
Уже сидя в повозке, она откинулась на спинку сидения, обтянутую дорогой ворсистой тканью глубокого синего цвета, и затихла, прикрыв глаза. О том, что будет вечером, не хотелось даже думать, в сознании словно опускалась стена. И снова это знакомое чувство, когда время неумолимо летит, но движется медленно, как во сне.
Еще один день, а потом…
Глава 9
Накануне отец приходил опять. Радостно сообщил, что его невеста пересекла границу и эту ночь будет ночевать в приграничном Ахарде.
– А следующую ночь, она будет уже ночевать с тобой, сынок, – скрипучий смех. – Ну что, готов сделать ей ребенка? Или все-таки попробуешь потренироваться?
Унизительные слова. В тот момент Зэйн чувствовал, что его смешали с дерьмом. Поэтому и бродил всю ночь по Лабиринту зверем. И оборачиваться человеком не было ни малейшего желания. Стоило вспомнить циничный смех отца, как из пасти вырывалось глухой рык.
Потренироваться?!
Под кого-то подстраиваться? Это его жизнь! Его проклятая, уродливая жизнь!
И он не собирался в ней ничего менять ни в угоду отцу, ни в угоду какой-то там невесте, которую он даже не мог себе представить.
Потренироваться!
Кто она? Какая?! Такая же отвратительная лживая тварь, как те, кого подсовывал ему отец? Прячущие дикий страх и отвращение за намертво приклеенной фальшивой улыбкой, они приводили его в бешенство, будили зверя. Чем девица царского рода будет лучше их, чтобы щадить ее?
С какой стати ему вообще ее щадить?!
Эта чертова невеста еще не появилась здесь, а уже переворачивала его жизнь, лишая выбора, загоняя в тупик. Осознание вызывало дикий протест, а слова отца только подливали масла в огонь.
И все же, каким бы унизительным оно ни казалось, как бы ни бесило, предвкушение уже поселилось в душе. Странное чувство, как перед охотой.
Ему интересно было ее увидеть.
