На запястьях черно-красные платки, как наручники. Или прикрытие вспоротых вен. Вряд ли пророк слышит разговор соседей, замечать сигналы извне не его обязанность.
За черно-белым столом раскупоривают вторую бутылку «Джек Дэниэлс».
– Как доказать невиновность, если с психологической… психиатрической!… точки зрения она истинна, а с юридической ложна? – гамлетово спрашивает Аристократ.
– Вспомни Нюрнбергский процесс, – предлагает ему друг, сидящий слева, единственный, кто распустил галстук, едва переступив порог бара. – Гесс той же песней про амнезию около года по ушам ездил. А что в итоге?
Аристократ качает головой:
– Гесс – военная элита, он интеллектуально на порядок выше моих маньяков. Говорю тебе, они не притворяются. Ладно Безруков и Крапивин, даже если представить, что они скрытые гении лицедейства, обдурили судейских психологов. Но Дыбенко? Ему хитрости не хватает в резюме соврать – полгода без работы болтается, а тут такие чудеса изворотливости. Нет, не думаю. К тому же, не забывай про Баранова.
– Ты про поджигателя, который сам сдался? – спрашивает третий. – Мне Коробов рассказывал, он все же взялся его защищать.
– Взялся? – Аристократ удивленно стопорится на новой информации. Глядит куда-то сквозь скатерть, схватившись за вновь наполненный бокал, но так и не сделав из него ни глотка. Наконец, произносит задумчиво: – Он так отмазывался. Может, что-то узнал? Я ему позвоню.
Мобильник у Аристократа простейший, с экраном в полпальца и таксофонной клавиатурой – двенадцать кнопок, плюс четыре командные. Либо меняет их каждую неделю, либо не меняет вообще, что в равной степени – маниакальный признак. Михаил краем глаза наблюдает за резвыми движениями пальцев, напрягает слух изо всех сил.
Расслабиться сегодня, похоже, не придется.
У Косы на каждом столе стоит увесистая пепельница. В нагрудном кармане кожаной жилетки всегда есть ручка на всякий случай.
«Похоже, за столиком слева – адвокаты наших убийц», – пишет Михаил на салфетке и двигает ее к пророку.
Взгляд из-под челки резкий и немного испуганный. Застигнутый врасплох. Джа рвет салфетку в лоскуты и глядит совсем в другую сторону, будто старается рассмотреть что-то получше, пока Аристократ снова и снова пытается дозвониться до Коробова.
Коробов не отвечает. От досады Аристократ роняет телефон на стол с ладони, похоже, менять аппараты ему все же приходится, с такими-то замашками. Или не бережет за ненадобностью? Михаил прокручивает в уме типы личности, модели поведения – не академически заученные, а сформированные за годы наблюдений за людьми. Внимательность и анализ спасали его не реже ножа за поясом. Особенно, когда предстоит уносить ноги, и не только свои.
– Да хрен с ним, с Коробовым, – успокаивает черно-белый со спущенным галстуком. – Сам-то что делать собираешься?
– Я
