Повар, перемешивая содержимое в котле (горох – 30 граммов на каждого три раза в день), при раздаче супа для одних – комсостава, друзей – черпаком зачёрпывал снизу котла, где был осевший горох, и сверху – где скапливалось масло. А для других – орудийных расчётов – брал из середины котла. Глядишь, у одних в котелке и горох, и масло, а у других – вода с шелухой от гороховых зёрен. Тот сыт и меньше мёрзнет, а этот мёрзнет даже после завтрака.
Поэтому мы, младший комсостав, решили: в общий котёл класть только горох. Масло же выдавать на руки каждому в завтрак, при вручении порции «хлеба». Бойцы этим были довольны.
Тем не менее эта мера выполнялась не всеми и не всегда.
Из распоряжения начальника политотдела 142-й сд за № 369 старшего батальонного комиссара Мурахвера военкомам частей дивизии (весна 1942 года, дата в документе отсутствует):
«Несмотря на многократные указания о том, чтобы сливочное масло выдавалось бойцам на руки при получении пищи ими, во многих подразделениях этого не делается, а масло закладывается в котёл.
Предлагаю:
1. Прекратить неправильную практику закладки сливочного масла в котёл, и выдавать его на руки в твёрдом виде при выдаче пищи. В отдельных случаях вливать полагающуюся норму масла или комбижира в растопленном виде в каждый котелок в присутствии бойца.
2. Военкомам полков и батальонов лично проследить за неуклонным выполнением сего».
«Свет не без добрых людей». Кто-то внёс предложение: так как ежедневно от голода кто-то заболевает, давать ему «два пайка». А откуда взять их? Очень просто: всё батарейное довольствие делить не на 87, а на 88 и даже на 89 или 90 порций, чтобы можно было дать лишнюю порцию масла самым-самым слабым бойцам («доходягам»). Спасать слабых. Сильным – «не поддаваться холоду и голоду». Терпеть, терпеть, ждать помощи с Большой земли. Так и порешили.
И ждали. Терпели. Улыбались. Читали Стендаля, Дюма, Майн Рида, Бальзака, Толстого, Пушкина, Маяковского, Демьяна Бедного… Писали письма и получали ответы…
На переднем крае противника устанавливались громкоговорители, с помощью которых враг агитировал сдаться[37]. Обычно можно было услышать ночью: «Рус, сдавайся! Приходи: хлеб, масло, сыр!»
Для сытого человека эти слова – пустой звук. А вот для голодного…
Старший ездовый 2-го орудия Емцев, как и я, до войны получал два пайка из-за большого роста. В условиях Карельского перешейка, где много хвойных лесов и озёр, атмосферный воздух был насыщен кислородом больше нормы. Одного пайка для солдат, находившихся целыми днями на свежем воздухе, на конюшне, в орудийном парке, на занятиях, спортивных соревнованиях и т. п., было мало. Килограмм хлеба, трёхразовое столовое питание быстро сгорали, особенно в холодные времена года: осенью, зимой, весной. Поэтому Емцеву и ещё одному старшему ездовому, его земляку из Воронежского края, также врачом полка капитаном Дементьевым было назначено два пайка.
Подобные случаи неоднократно фиксировались в документах полка. Скажем, в оперативной сводке за 14 декабря 1941 года зафиксировано: в 21.00 «финское радио вело радиоагитацию на русском языке». А 11-го финны вещали в 3.30 и в 7.20. Действовать вражеские агитаторы предпочитали в тёмное время – и не только для собственной маскировки. Днём люди были при деле: несение боевой службы отвлекало от других мыслей. А вот холодной зимней ночью голод чувствовался сильнее.
Радиоагитация велась не только в страшные дни блокады, но и позднее. Так, в политдонесении от 8 июня 1943 г. сообщалось, что противник «ежедневно проводит радиопередачу, но ружейно-пулемётным, миномётным огнём пехоты передача заглушалась». Враг продолжал вести психологическую войну. «5–6 июня финское радио передало [о том], что командир полка подполковник Новожилов награждён орденом Отечественной войны 1-й степени, и о работе подполковника Муравьёва (его заместителя. –
А через несколько дней финнов удалось наказать. В политдонесении от 12 июня 1943 года говорилось следующее: «Финское радио производило агитацию. 1-й дивизион вёл огонь на заглушение передач, в результате удачного попадания финская радиоточка была выведена из строя». В тот же день наши подавили вражеское противотанковое орудие с пятью человеками прислуги, находившееся на прямой наводке. Тем не менее спустя несколько дней радиопередачи (и борьба с ними) продолжились (ЦАМО РФ. Ф. 334 крап. Оп. 1. Д. 6. Л. 235; Д. 30. Л. 141, 143, 148).
