могло бы льстить самолюбию Самсонова, если бы он не знал, что на него возлагается гораздо более серьезная задача, чем на Ренненкампфа. По данным разведки, главные силы немецкой 8-й армии сосредоточены были за линией Мазурских озер, и в то время как Ренненкампфу по директивам Жилинского предписывалось только обойти Мазурские озера с севера и взять крепость Кенигсберг, Самсонов должен был разбить главные силы фон Притвица, отрезать их от Вислы, обезвредить и потом идти на Берлин.
Чем больше, с каждым новым днем, в ставке главковерха и в штабе командарма крепла уверенность, что первые семь немецких армий все целиком прочно увязнут в Бельгии и Северной Франции, тем смелее и шире становились планы, потому что сильнее и настойчивее требовали из Парижа самой неотложной помощи.
Уже начали продвигаться к расположению войск 2-й армии гвардейские дивизии, в пути, как дано было знать Самсонову, находился один Туркестанский корпус. Появился проект о создании в Варшаве еще одной армии, по счету 10-й…
Выступление против Восточной Пруссии приурочивалось к пятнадцатому дню с объявления мобилизации, чтобы выполнить условие договора, и Самсонов не имел ни минуты отдыха.
Как-то утром, с очень тяжелой головой после жаркой душной ночи, он разбирал телеграммы на своем столе, пришедшие за ночь, и среди служебных попалась ему на глаза телеграмма из его имения под Елисаветградом от управляющего, латыша Апсита. Апсит писал, что он в отчаянье, так как для уборки урожая почти не осталось ни рабочих, ни лошадей – подвела мобилизация.
Еще только накануне в приказе по армии Самсонов писал, чтобы ни одного лишнего офицера и ни одного нижнего чина не было нигде в штабе и канцеляриях, чтобы всех зачисленных сверх штата отправляли в строевые части, а теперь вот его же управляющий, очевидно, полагает, что немедленно после его «отчаянной» телеграммы появятся в имении на уборке хлеба солдаты из 2-й армии… Самсонов скомкал телеграмму и бросил ее в стоявшую под столом корзину.
Петя Невредимов – брат врача Василия и студентов Саши и Гени, – только что окончивший институт инженеров путей сообщения, попал по мобилизации в часть, вошедшую в состав 1-й армии, а поскольку 1-я армия деятельно готовилась к наступлению на Восточную Пруссию, обильно снабженную дорогами, то инженеры-путейцы были ей настоятельно нужны, почему в школу прапорщиков откомандировать Петю не спешили.
На гимнастерке цвета хаки, как раз против сердца, красовался у Пети путейский значок, серебряный, гораздо более богатый по рисунку, чем университетский, и достаточно массивный для того, чтобы немецкая пуля его не пробила. Шутя Петя называл поэтому свой значок талисманом.
Ростом не выше Гени и своих младших сестер – Нади и Нюры, – он обладал счастливой способностью не быть особенно заметным в толпе и в то же время по-молодому зорко замечать все, что делалось кругом.
Саперная часть, в которую зачислили Петю, стояла в Вильне, где находился
