лабиринты коридоров. Световые указатели на полу – модное нынче ретро – помогли без проблем найти приемную директора. Помещение оказалось просторным. Оно было отделано под дерево и кожу. Стены украшала «офисная зелень» – растения, выведенные для условий искусственного освещения. Интерьер выглядел, будто в какой-то мыльной опере из жизни благополучного Ядра. Бледная секретарша некормленого вида терялась на фоне этого великолепия. Однако стоило Алексу сделать шаг в сторону двери директора, она тут же обнаружилась. Судя по решительному виду, с которым девица встала тощей грудью на защиту кабинета начальницы, та пугала ее значительно сильнее, чем детектив отдела убийств.
– У миз Монтенегро совещание, – объяснила девушка своё поведение.
– А у нас убийство, – сообщил ей Алекс, демонстрируя значок.
– Хотите, чтобы стало еще три? – вежливо поинтересовалась секретарша, явно намекая на него, себя и китиарку, высунувшую нос из-за плеча Коллингейма. Груди нет, а зубки в наличии, отметил детектив.
– Не в настроении? – тихо спросила миз Роул.
– Не то слово. Мне кажется, если бы Хельга ожила, ее бы сейчас по второму разу убили за доставленные неудобства, – шепотом поделилась секретарша.
– Тогда мы подождем, – согласился детектив, присаживаясь на диванчик.
Из коридора в приемную заглянула волосато-бородатая голова всклоченного вида. Секретарша сложила предплечья крестом, лишая мужчину надежды. Голова понурилась и исчезла в глубинах редакции.
– Мисс Стоунбридж любили на работе? – спросил Коллингейм. Ожидание – не повод прерывать следственно-розыскную деятельность.
– Женщины ей завидовали, мужчины вожделели, но поскольку им ничего не обламывалось, считали ее заносчивой сучкой. Так что любовь была всенародной, – ответила секретарша.
– Может, кто-то претендовал на ее эфирное время?
– Детектив, – скривилась девица, – людям творческих профессий свойственно переоценивать себя, однако манией величия у нас никто не страдает. Вклад Вечерней Феи и ее обозрения в рейтинг канала осознавали все. Если бы у нас был кто-то, кто мог хоть как-то близко ей соответствовать, Монтенегро не носилась бы сейчас по кабинету, выдирая волосы, – сообщила она, а потом добавила: – У всех, до кого дотянется.
В этот момент дверь начальницы распахнулась, и из нее, опустив плечи, гуськом проследовало семеро человек. Они так и покинули приемную: молча и не поднимая взгляда.
– Можете заходить, – щедро предложила секретарша.
Алекс вдруг почувствовал себя громоотводом во время грозы. Ему даже почудился запах озона. Ничего. У него с собой оружие. Мысль придала смелости.
Директор редакции новостей, – Амадина Монтенегро, как сообщалось на двери, – восседала за огромным столом. Выглядела она лет сорок-сорок пять. Выбеленные волосы были уложены лучиками, будто ей на голову уложили солнце и залихватски
