армию, когда он мог себе ее позволить? Теперь он выжимает из людей все, что может. Этак мы долго не протянем.
Тем временем один из официантов поставил рядом со мной большой котелок с тушенкой. Я благодарно вдохнул аромат рагу. На вкус оно было похоже на оладьи фаркашт, блюдо, которое готовила моя бабушка, правда, ни один из компонентов не шевелился. Жаль. Впервые за время моих скитаний по целой сотне измерений я нашел нечто похожее на изврскую кулинарию. Зачерпнув содержимое горшка, я наполнил мою миску и с аппетитом набросился на еду.
– Итак, все, ужин подан! – сказала Хайлида.
Воцарилось звенящая тишина.
– Что такое? – спросил я, отрывая глаза от миски.
Тананда многозначительно кивнула на стоящую перед ней чашу. Другой официант плеснул в нее немного рагу, слоем примерно в мою ладонь. Я посмотрел на чашу Калипсы. На ее дне также виднелась скудная порция, не более одной ложки. Если судить по пропорциям, то горшок, который я только что опорожнил, должен был накормить около сотни человек. Я чувствовал себя идиотом. Почему эти люди пользовались такой огромной посудой, если не собирались наполнять ее до краев?
– Э-э-э, извините.
– Какой аппетит! – воскликнула Хайлида. Она выглядела довольной.
– Летит, как в мусорный контейнер, – воскликнула Асти.
– В извращенцах меня ничто не удивит, – согласилась Дзынь-Хуа.
– У меня есть записи о пирах, на которых съедали целые деревни! – сообщил Пейдж. Он обратил на меня испуганные голубые глаза-самоцветы. – Я имею в виду содержимое их кладовых и загонов для животных, а не людей. Я… пожалуйста, не вырывайте мои страницы.
– Забудь! – рявкнул я и повернулся к Хайлиде: – Извините за доставленные неудобства. Я попытаюсь это как-то компенсировать.
Монахиня улыбнулась:
– Я не в обиде. Вы так высоко оценили вкус нашей пищи. Такое бывает не часто. Обычно мои клиенты просто благодарны за еду, им все равно, какая она на вкус. Это благотворительность, но они все равно жалуются.
– Вот видите? Он даже не стал ждать, чтобы распробовать ее вкус, – фыркнула Асти.
– Ну ладно, – прорычал я, глядя на нее сверху вниз. – Прекрати! На этот раз я получил по заслугам, но мне надоело выслушивать твои придирки из-за любой оплошности, которую можно было предотвратить. Почему ты не предупредила меня?
– Это не моя работа, – с апломбом заявила Асти. – Почему эта Тупая Стекляшка этого не сделала? Она ведь якобы провидит будущее.
– Потому что так было предначертано, – сказала Келса. – Он был голоден! Тебе не мешает проявить большее сострадание. Разве можно ясно мыслить натощак?
– Огромное спасибо, Келса. – Если честно, я не испытывал особой благодарности. Я мучился унижением. Жабы в стене смотрели на меня, не скрывая своего восхищения.
– Он должен больше жить жизнью разума, – назидательно изрек Пейдж.
– Будь я сделан из бумаги, это было
