я за колбасками ходила, будете?– протянула ему пачку и рассмеялась.
– Знаете, а мне коллега вино подарил. Гевюрцтраминер, французское. Только к колбаскам, наверное, не пойдёт,– нахмурился мужчина.
Я подумала, что он очень красивый, как Иво из “Дикого Ангела”. А ещё, что это всё как в кино, а я любила кино. Пришла к мысли, что никогда не пила какого-то там “траминера”, и черт с ними с колбасками, которые к нему не подходили!
Вот так мы и встретились. И теперь я сидела в нашей белой, просторной квартире и пила вино. Одна! И думала о том, что всё ещё очень может быть как раньше, просто мне нужно научиться так жить! Изучить себя, разобраться, повзрослеть. А потом мы выйдем на новый этап.
Как там говорится? Кризис трёх лет?..
Мысль потревожил звонок.
– Да, Макс,– бросила в трубку, откусывая от очередной колбаски.
– Привет, лопаешь свою гадость?– был до неприличия бодр и проницателен Максим.
– Угу,– кивнула, запоздало осознав, что он этого не увидел.– Лопаю,– буркнула с набитым ртом.
– Как прошло?– продолжал источать позитив жених.– Ты была умничка?– понизил до интригующего тона голос.– Всё получилось?
– Умничка…– эхом подтвердила я, уже утопая в воспоминаниях второго дня собеседования. К своему стыду, я бы не сказала, что была на высоте.– Конкуренция большая, но думаю, есть шанс…
– Конкуренция?– машинально уточнил Макс.– Ну— ка рассказывай, что там за конкуренция…– очень чисто и бодро заинтересовался. Причём искренне, в том не сомневалась.
Он вообще любил болтать по телефону. Иногда казалось, что большая часть его жизни проходит именно с трубкой.
Сам позвонил— ему звонок. Он кого-то беспокоит, а следом и его достают. И порой, делал несколько дел разом, при этом ещё и по телефону с кем-то разговаривая. И даже в секс вот так нелепо мог вторгнуться ЗВОНОК и ВАЖНЫЙ разговор.
– Да так, ничего серьёзного…
– Точно? Ты молодцом держалась?
– А тебя, как будто только это и волнует,– ляпнула, понимая, что Максу очень нужно, чтобы я получила это место. Только мне говорить на эту тему уже не хотелось.
Он словно понял моё неудовольствие и перевёл разговор в другое русло.
Мы долго болтали о том, о сём, темы прыгали от незначительного до важного. За это время я успела натрескаться колбасок, а остатки спрятать в холодильник. Выпить почти всё вино, и не смотря на то, что Макс всё время возвращался к теме собеседования, я ему была благодарна за общение.
Он разрывался между работой и тем, чтобы меня развлечь. Это было очень благородно с его стороны и мило. Он уставший, запаренный, а думал обо мне.
Я гадкая, развратная, испорченная, а он хороший у меня…
Кравцов напротив— продолжал ободрять: заверял, что я лучшая и умелая. Мне это было приятно слышать, но, увы, хотелось больше, чем слышать— мне до нетерпения хотелось ощутить себя самой— самой. Той, о ком он с таким пылом говорил.
