м— м,– замычала я. Уже весьма пьяная и тяжко соображающая.– У него личное?– запнулась на шальной мысли.– Или просто пунктик очередной?– наморщила нос, в ожидании ответа, который бы меня не шокировал.
– Нет, просто не приемлет однополой любви!– блеснул осведомлённостью жених.
– Хм,– дурашливо улыбнулась я, очередной идиотской мысли по нетрезвому, и к собственной изумлению радуясь, что насчёт ориентации Кирсанова не ошиблась. Он гетеросексуален!– Думаешь, это только на геев распространяется?– озвучила путанно, поэтому поправилась:
– Две лесбиянки бы его не привлекли?
И саму от фантазии на тему расплющило смехом. И ведь, главным героем бурного разврата был стол. Всё происходило на нём! Крепком, устойчивом, дубовом… так и не познавшим нашего с Кирсановым разврата!
– Малышка, ты пьяна!– как всегда был очень проразлив Максим. Не упрекал— любовно потешался.
– Угу,– мурлыкнула я.– Вот именно. Представь,– томно понизила голос.– Я одна. Пьяна. В хорошем настроении и даже с желанием поиграть, пошалить…– икнула,– а тебя нет,– деланно упрекнула и губы надула, запоздало пожалев, что Кравцов не видит, а стало быть, не оценит моего актёрского мастерства.
– Соблазнительно,– подхватил мой настрой Кравцов.
– Вот и я о чём. Если учесть, что я была не на высоте, а так… средничком держалась, думаю, меня бы наказать следовало, ошибочку указать…– несло куда-то в сторону разыгравшихся фантазий.
– Крис,– сглотнул Макс.– Ты точно только винцо пьёшь?
– Ага?– кивнула рьяно, осушив бокал и тотчас вылив в него остатки вина из бутылки. Ещё и потрясла, словно это могло ускорить “кап”.– Накажешь меня, если не стану секретаршей Кирсанова?
В эфире повисло напряжённое молчание. Мне почему-то ярко предстал образ недовольного Макса. Как поджал губы и упёр взгляд прямо, но в никуда. А у меня крик души.
– Может, ну его,– вяло протянула в трубку, прошлёпав с бокалом до ванны.
– Ты же помнишь, как мне это нужно?– напомнил тихо Макс.
– Угу,– воду включила, пены налила.– Но мне как-то не комильфо там,– призналась как на духу.– Я не смогу там работать…– села на край ванны в ожидании, когда она наберётся, и медленно потягивала вино.
– Ты же в курсе, как мне нужно, чтобы ты туда устроилась,– лёгкость из голоса Кравцова слизало.
– Боюсь, если он меня возьмёт, мы не сработаемся,– выкручивалась точно уж на солнцепёке.– Он сложный… Мне с ним трудно. Всё время кажется, что я глупая, нелепая и ни к месту!..– в памяти ярко слова Романа Игоревича всплыли.
– Ты у меня и правда особенная,– буря прошла, не начавшись. Максим опять перевёл разговор в мягкое русло.– Мне с тобой бывает сложно, но ничего— уживаемся и вроде очень даже,– бальзамом на душу полил.– Если выгорит дело, я бы…– Кравцов значительно умолк.– Мы бы тогда смогли…– Я затаилась его молчание расслушивая. Была уверена, что не договорил специально. Знал, как не любила подвешенные фразы,
