говорю не о союзе.
– О чем же, мой лорд?
– Кодвилл, неужели ты не в силах понять, что эта бродяжка не может быть шпионкой Фагии? – лорд рванул завязки плаща, и тот упал, обнажив плечи девушки.
Милена вздрогнула, но глаз не подняла. Она чувствовала, что ее начинает колотить от страха и омерзения, но по-прежнему предпочитала не высовываться и молчать, пока эти двое не решат, что с ней делать. Ох, как она жалела, что не понимает ничего, кроме отдельных слов, которые трудно было связать во что-то более или менее осмысленное.
– Кодвилл, – продолжал дан Глисса, медленно проводя пальцем по шее девушки к груди, – разве не видишь, что она совсем не похожа на фагийку. Взгляни на овал лица. А кожа? Такая светлая… Она может быть только… шпионкой Сойла!
Пальцы лорда сжались вокруг вестала и сорвали его с шеи Милены. Девушка инстинктивно потянулась руками к тому месту, где только что висел медальон, единственное, что связывало ее с Анжеем, которому она теперь верила безоговорочно. («Попробуй не поверь после такого!») А холеная рука с сапфиром на пальце с каким-то садистским удовольствием оборвала эту нить. Неприязни прибавилось.
С руки лорда, в которой тот держал медальон, взгляд Милены поднялся к его лицу. Дан Глисса улыбнулся, сверкнув рядом белоснежных зубов, и на его гладком лице появилось выражение мальчишки, желающего во что бы то ни стало посмотреть, из чего сделана новая игрушка. Девушка внутренне содрогнулась, поняв, что ее судьба целиком и полностью в руках этого человека с приторно красивым лицом и разгорающимся огнем похоти в глазах. Это был тот самый – девушка не могла ошибиться – лорд-протектор, о котором с таким презрением говорил Солар.
Его кожа имела приятный розоватый оттенок, переходящий в светло-вишневый на крыльях носа и мочках ушей, хорошо гармонирующий с почти черными с густым вишневым отливом длинными волосами, завитыми на концах в локоны. Кожа пожилого мужчины в мантии, к которому лорд несколько раз обратился «Кодвилл», была темнее, с красноватым оттенком. Обращаясь к советнику, лорд-протектор отошел от девушки, чтобы показать ему медальон. Тот взял вестал, покрутил его, потом посмотрел на Милену и стал что-то говорить. Зная, что разговор о ней, девушка не сводила глаз со спины лорда, а тот, отвечая Кодвиллу, поминутно оборачивался, чувствуя, что его разглядывают, и бросал на девушку взгляды, о смысле которых оставалось только догадываться.
Нужно было успокоиться, но глядя на двух мужчин, которые зажали в тиски ее ближайшее будущее, сделать это было не так просто, поэтому Милена, оставив лорда и советника, принялась рассматривать обстановку и неожиданно для себя увлеклась.
Зал был роскошен и красив неимоверно. Взять хотя бы великолепный орнамент и лепку – создавалось впечатление, что в углах зала стоят исполинские деревья и своими ветвями держат мозаичный потолок, на котором без всяких видимых креплений в огромной прозрачной полусфере, увитой побегами, сделанными из какого-то металла, висел огненный шар, заливающий зал ярким светом.
У самого пола стены были обшиты деревянными
