для команды второй после Бога, помогали оставаться капитаном. Ни дня бы не потерпела советская кадровая система запредельного оригинала, будь за ним присмотр помполита. По трезвому размышлению, то была счастливая промашка конторских. Сколько сбереглось полярных волков оттого, что названый деловой катался лишь на судах, ходящих в загранку. Также честно признаем: команда спасателя состояла сплошь из козодёров. "Лучших" кадров СМП лишённых визы. Словом, тот ещё штрафной подборчик, всё с той же вольной харизмой.
Близилась пора подстраховывать последние возвращающиеся из дальней Арктики караваны. А там уж без прелюдий, попрут паковые31 льды и запечатают, вкупе с народившимися новыми, бродячие курсы «Протея». Самостийный Галайкин прикинул: «Верняк, меньше двух неделек осталось. С чем в Архангельск к семье пожаловать? Силён вопрос! Они ж не моряки-загранщики, что бычатся от нейлоновой отоварки в срамных антрепкинских32 пакетах. Тьфу! Прости им, Господи.
У спасателей форс куда круче. Буднично этак, чуть ли не в робе с увесистым мешком мечтательской нельмы33, омуля домой припереться. Да чтоб я сдох, если мы(!) ненастоящие мужики-добытчики». Однако также понималось: спокойно заняться рыбалкой «Морспас» не даст. На кривой объехать надо. По-умному. Кэповские стрелки сошлись на водолазах. Во-первых, ничем не занятые здоровяки без чужих пробоин измаялись. Во-вторых, все остальные включены в обстановку, расписаны по вахтам. Короче. Кашлянул он, чтоб голос металлом фонил, и по судовой трансляции объявляет: «Старшине станции в каюту капитана». И тотчас нужный явился, не роняя достоинство сугубо важного спеца.
За откровенной беседой под водочку, затем за фляжкой спирта для промывки водолазных шлангов, достигли полного понимания. Ведь исполнить срочнейшую задачу во благо команды – святое дело. Посему прочувствованно ударили по рукам. Несбиваемый никакой дозой алкОголя, Галайкин поднялся на мостик менять курс. Старшина Анатолий Коваленко направился посвящать своих в тонкости оговорённого замысла.
На дневной вахте второго штурмана, «Протей» прибыл к рыбному, давно разведанному Галайкиным местечку Югорского Шара. Могучая троица в морфлотовских ватниках, напрочь не сочетавшихся с престижными водолазными фесками, уже на кормовой палубе. Кроме отряжаемых, кэпа, дракона, расторопных матросов ещё массовка. Будто на матке подплава34, сгрузили в рабочую шлюпку рыболовные сетки, снасти, чуть-чуть съестного да анкерок с водою. Особо бережно отнеслись к ценному согревательному – литровой бутылке спирта. Капитанский дробовик, на всякий-де случай, понтовал у старшины наперевес. Именно таковский штрих добавлял задуманному предприятию духоподъёмной авантюрности.
Заключительная сцена проводов легко рисуется словами. Доставленная до берега троица, улыбалась во всю широту водолазных физиономий. «Протей», благодаря двум гребным винтам, разворачивается, как танцор на пяточке. При этом Галайкин
паковые – многолетние льды.
антрепкинских – правильно антверпенских.
нельма, омуль – из семейства лососёвых. Водятся в морях русской Арктики.
матка подплава – судно снабжения подлодок.
