нас единым жизни мигом,одним потоком непонятных чувств.
Пред Абсолютом, вечным и безликим,
я обнаженней стану – на чуть-чуть…
СЛАВЯНСКИЕ БОГИ
Сварог, Перун, Даждь-бог и Велес…
Невольно взгляд я устремляю в синеву.
Пока мы помним имена из древней веры,
языческие боги в небесах живут.
Они теперь в своих деяньях скромны.
Но есть же в сутках несколько минут,
когда они творят ветра и громы,
хранят стада, и благо нам дают.
Они леса и наши реки любят,
природы понимая естество,
и не тревожат сны усталым людям,
не помнящим славянское родство.
Мы можем, где-нибудь на берегу залива,
поутру, около пяти часов
увидеть, как на небо огненный Ярило
выкатывает солнца золотое колесо.
Не тратя в распрях словоблудья нервы,
я мог бы доказать почти наверняка,
что русский Велес не был Люцифером,
хотя имел копыта и рога.
Мы им не станем в Вечной Жизни ближе,
родство в структурах генных отыскав,
ведь каждый бог по-человечески обижен
за долгие безмолвия века.
Но всё ж,
из тонких сфер, где нет живых и бренных,
где, говорят, им, в сонме прочих, несть числа,
они, как рода истинные предки,
не пожелают нам, своим потомкам, зла.
И в этом мире, полном разной скверны,
где в миг в несчастьях можно умереть,
я имена богов славянской древней веры
в душе храню, как предки – оберег.
ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК
Свой час мой черный человек желает выждать…
В плаще, как тень, и взгляда источая лёд,
он в разговоре, может быть, с Всевышним
лишь разрешенье на мою судьбу берёт.
Мои шаги идущего, как в вечность,
легки. Над головою светел небосклон.
Ещё мой мир в благоуханье вешнем
к мечтам людского счастья устремлён.
Иду по улице, жильё своё покинув.
Но вдруг – лавина холода в груди:
мне, кажется, что кто-то смотрит в спину
и пристально, и длительно следит.
Откуда в зону солнца постоянства,
преодолев тепла земного власть,
могла уродцем мерзостным прокрасться
тревоги ледяная ипостась?
Я обернусь: он худ, как Мефистофель,
пробор волос его слегка плешив…
Таков он, разве, настоящий профи
в исследованье тонких сфер души?
Но знаю
