когда ты перестанешь нести чушь.
– Чушь?
– Да, именно чушь! Если бы я боялся, то тогда не взял бы тебя за руку и не шагнул бы с тобой в те ворота. Да, мне бывает здесь страшно, но это не заставит меня вернуться без тебя.
Лина обреченно произнесла:
– Ты не понимаешь…
– Я все понимаю. И готов забыть твою попытку избавиться от меня, если ты пообещаешь – нет, поклянешься – никогда больше не делать этого.
Лина с минуту сомневалась, а потом согласилась:
– Клянусь!
Никита успокоился:
– Вот и хорошо.
Он прижал ее к себе. Она уткнулась в его плечо, ее тело подрагивало. Никита подозревал, что она плачет. Это позволительно, и ей это нужно. Он успокаивающе говорил:
– Ты справишься, немного тренировок – и ты станешь самой могущественной в Зельгерене. Мы освободим Бориса и уберемся отсюда, выкарабкаемся, словно утром из страшного сна.
Никита почувствовал, что Лина перестала всхлипывать, и отпустил ее. Она подняла на него влажные глаза. Его сердце странно сжалось. Сколько раз он видел ее слезы? Раза три, не больше. Но сейчас она казалась ужасно беззащитной. Как она могла попросить его вернуться, бросить ее, когда нуждается в помощи и поддержке? Она волнуется за него. Он ее лучший друг. Печально, очень печально…
Лина рукавом вытерла слезы, улыбнулась Никите:
– Спасибо тебе.
Никита засмеялся, но его смех звучал грустно. Он надеялся, что Лина не заметит этого.
– Ответь мне, зачем мы будем спасать Меркута?
– Я уже говорила, что не хочу быть похожей на Защитниц.
Никита ничего на это не сказал. Лина сама спросила:
– У тебя были когда-нибудь враги?
– Конкуренты были.
Лина рассмеялась:
– Ты всегда был вне конкуренции!
Никита прошептал так тихо, что даже сидящая рядом с ним Лина не услышала:
– Только не по отношению к тебе! – Громче он возразил: – Да нет, наверное, у меня были конкуренты, только не явные.
– В случае с Меркутом у меня только одно объяснение: я должна его убить. Если он хочет моей смерти, почему бы мне не хотеть его смерти? Но не такой постыдной!
– Ясно.
Больше Никита ничего не произнес. Объяснение Лины было притянуто за уши, и чувствовалось это за милю. Но Никита принял его за чистую монету. Так ему хотелось. А почему бы и нет?
– Что вы делаете? Тушите давайте!
Со всех сторон с деревьев поспрыгивали Оставшиеся и побежали к костру. Оттолкнув Дмитрия, они начали раскидывать дрова. Горящие поленья разлетались в разные стороны. Возле Никиты и Лины на землю приземлился Мирет. Оставшиеся, как и лес, изменились. Они по-прежнему были незаметны в лесу – но теперь не зимнем и белом, а летнем и зеленом. Их волосы и одежда сливались со стволами деревьев. Друзья с трудом узнали Мирета.
– Вы
