Гордыня. Раскрытие. Умалчивание. Клевета. Жестокость. Лукавство. Ярость. Злоупотребление. Обман. Похоть. Предательство.
– Каюсь, я грешна перед святыми, ибо я… позавидовала, – прошептала я, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать.
На моей душе лежал слишком тяжелый груз, а сейчас я сделаю свою ношу еще тяжелее. Солгать на исповеди – кто бы мог подумать, что я пойду на такое? Молчать мне нельзя, но почему так стыдно говорить Коулу Тернеру о том, о чем я с легкостью могла поведать капеллану Петцвалю?
– Чему ты позавидовала? – его голос раздается где-то сверху, и он абсолютно бесстрастен.
– Своей подруге, Ваше Высокопреосвященство, – опускаю голову еще ниже. – Она очень красивая и уверенная в себе. К тому же недавно она получила наследство, и может себе позволить покупать красивые и дорогие вещи, а я не могу… Мне приходится… донашивать старые бабушкины вещи. Каюсь, святой отец, я грешна.
– Ты хочешь быть красивой для мужчин? Хочешь привлекать их, вызывать в них запретные чувства?
– Нет, что вы, Ваше Высокопреосвященство? Я бы никогда… Я просто хотела…
Стоя перед ним на коленях, я чувствую себя бессовестной, развращенной, жуткой грешницей. Настоящая правда – она внутри меня. И он так отвратительна, страшна и по-настоящему опасна, что я никогда в жизни ее не скажу. Вся надежда только на Иена – лишь он, такой благородный и честный, сможет защитить меня от Кастора Троя. А может, это не по силам даже ему…
– Почему ты плачешь?
О, этот голос – голос бездушной машины, безликого робота – монотонный и холодный. Святые небеса, а я и не заметила, что по моим щекам текут слезы.
– Встань.
Чувствую себя такой слабой и униженной, такой раздавленной… Пытаюсь выпрямиться, и вдруг чувствую, что сильная мужская рука берет меня за предплечье и помогает подняться. А в следующее мгновение я вижу его глаза, синие, как два Северно-ледовитых океана. Где-то там, под обломками льда, под толщей темных вод слабо мерцает нечто непонятное. Нечто, что странно видеть в бесстрастном кардинале, безжалостном начальнике отдела полиции нравов.
– Ты влюблена? Ты хочешь ему понравиться?
Я знаю, что нравственники наделены особыми полномочиями, знаю, что он может спросить у меня что угодно – от того, кем я мечтала стать в детстве до того, когда у меня были последние месячные. Я обязана буду ответить правду, но этот вопрос повергает меня в ступор и я, как всегда, покрываюсь красными пятнами и начинаю заикаться.
– Я? Вроде того… вообще-то да. Да, я влюблена. Да, кардинал… я… хотела. Я хотела, чтобы он посмотрел на меня… по-особенному. Но я бы ни за что на свете не стала соблазнять его – даже сама мысль об этом противна. Это достойный человек, и мне кажется… мои чувства небезответны, хотя точно я не знаю… Надеюсь, что мы поженимся и… Мы будем очень набожной, тихой и доброй семьей…
Святые небеса, что, что я мелю? Что, если Коул Тернер
