так испуганно, – улыбнулся юноша. – Энт-Эпли всегда отводит глаза, когда хочет побыстрее уйти.
– Ты тоже так умеешь?
– Нет, так, кроме нее, никто не умеет. По крайней мере, я об этом не знаю.
Мы вошли в небольшой холл с мозаичным паркетом, натертым до зеркального блеска. Справа и слева были выходы в галереи, напротив входа красовалась огромная двустворчатая резная дверь, закрытая на тяжелый засов.
– Нам направо.
– А что там? – я завороженно смотрела на дверь и казалось, будто рисунок оживает и движется. Вьюны растут, распускаются листья, опадают цветы…
Меня самым беспардонным образом дернули за локоть и поволокли по лестнице. Переставляя ноги, я не сразу поняла, что ступени сами по себе движутся вверх.
– Там зал посвящения в стихию. Постарайся не засматриваться на дверь, она от скуки иногда шалит.
– Кто? Дверь? – опешила я.
– Мия, Древо познания стоит на источнике магии нашего мира. И мне иногда кажется, этот источник – женщина, поскольку характер у нее до невозможности капризный.
Это была уж очень сложная мысль, поэтому я решила узнать кое-что попроще:
– А как потом спускаться?
– Правая галерея, – ответил Раймонд таким тоном, будто я спросила, какого цвета небо.
Галерея представляла собой широкую крытую лестницу, огибающую по спирали ствол Древа познания. Роль несущих опор конструкции (и по совместительству оконных рам) выполняли довольно толстые ветви. Сами окна были непрозрачными витражами из стекол всевозможных оттенков золотого и зеленого.
Время от времени слева появлялись арки – проходы на очередной этаж. Рядом с каждой аркой висела золотая полупрозрачная руна. Я размышляла, как бы спросить, что это, чтобы не выглядеть совершенно глупенькой, но Раймонд сам пояснил. Руны расположены на территории всей академии и могут дать ответы на несложные вопросы. Например, как пройти в нужную аудиторию, или что с расписанием.
Чем выше мы поднимались, тем оживленнее становилось. Студенты носились вверх и вниз, и я с удивлением отмечала, как разительно менялись некоторые высокородные энты. Исчезали родовитое высокомерие, аристократическая сдержанность и зубодробительный этикет. Некоторых знакомых я даже не сразу узнала, настолько различались выражения их лиц тут и там, за ветвями Древа познания.
Здесь творилось нечто волшебное, и к магии это не имело никакого отношения. Границы социальных слоев размывались, что приводило меня в невероятный восторг. Я мгновенно загорелась стать частью этого бурлящего социума, стать полноправным членом коллектива.
– Раймонд! – окликнула моего спутника девушка, устроившаяся на подоконнике галереи.
Она была хороша собой: высокая, атлетически сложенная, с темно-зелеными глазами и выгоревшими почти до белизны короткими волосами. Некрасивая полоска загара немного портила общее впечатление и указывала
