с окраин. В общем – ничего особо примечательного, всё как везде. За одним исключением. Рабовладельческий строй и невысокая степень разделения труда не располагают к активному развитию обмена, а потому в те времена отсутствовали социально-экономические основания для появления общественников в массовом масштабе.
Но всё равно, если умудрились так долго прожить, значит так долго смогли находить в себе силы отвечать на вызовы судьбы. Не поддавались, то есть изменялись в строгом соответствии с требованиями реальности. На уровне тогдашнего развития орудий труда только тысячелетия стабильного существования могли позволить появиться на свет тем грандиозным сооружениям, создать которые нам и сейчас кажется не по силам. Это означает, что у элиты с мозгами было всё в порядке, она ставила перед собой далёкие цели и в постпострезонаторов не перерождалась.
Вряд ли это было государство поголовных резонаторов. Но то, что это было государство предметников с элитой резонаторов, которая постоянно воспроизводилась и опиралась в своих решениях на понимание реальности, вряд ли можно сомневаться. Реальность – это не только среда, с изменением которой необходимо постоянно уравновешиваться своим изменением. Реальность – это ещё и то, что создаёт эту среду. Видимо, древние руководители лучше нас понимали законы, по которым она существует, с ними и соизмеряли свою активность, а не выдумывали свои. Не было в их коллективном сознании того эфемерного мира, сосущего из человека его жизненную силу и создающего неравновесия, которые ведут к гибели любые сообщества людей. Хороший пример для подражания.
Позже ситуация стала меняться. Людей становилось больше, приличных земель стало не хватать, углублялось разделение труда, росло значение обмена, развивалась торговля и появился целый класс лиц с психологией торгаша. Этот класс резко богател, туда потянулись самые умные и способные, которые потом потихоньку начали брать управление государствами на себя и выстраивать общественные отношения под свои надобности. Обман, свойственный любому обмену, начал внедряться в коллективное сознание как некий необходимый элемент, и неравновесие начало поднимать голову.
Необходимость соблюдения законов Мироздания уходила на второй план, а их понимание стало уделом редких философов и постепенно перешло в монотеистические религии. Активно формировался субъективный мир, который своими отношениями всё дальше уходил от реальности. Вечно эти беззакония реальность терпеть, конечно, не может, и в определённые моменты настаёт ссудный день – необходимость равновесия предъявляет свои права. Кто не спрятался – она не виновата: чем больше внутреннее неравновесие – тем меньше время жизни. Про сейчас вообще говорить тоскливо: мало что выдерживает даже самый короткий солнечный цикл. Ничего хитрого и никакой мистики.
От Веры Матушкиной
«Перо упало на пушинку и придавило её. В мире относительных
