Районси не приходила.
Тайра с сомнением посмотрела на радостно осклабившегося Шмеля. За пять лет он спас ее от несметного множества мышей, а еще от соседской кошки, которую ежедневно загонял на дерево.
Она уже давно потеряла направление, дорога осталась далеко внизу, вроде бы они поднимались вверх, обходя вершину по кругу. Туман опять сгустился, неба не было видно. Или, может быть, они вошли в облако. Тропинка все время пересекала хребты неглубоких ущелий. Вверх-вниз, вверх-вниз. В какой-то момент Тайре показалось, что под копытами скрипит снег – значит, они поднялись совсем высоко, но в следующей долинке росла совсем зеленая трава, даже цветы еще цвели. Мальчик вприпрыжку бежал и по щебню, и по снегу босыми ногами.
– А почему твоя Районси не исцелила тебя? Ну, спину?
– Горб? Так ведь за все надо платить. Вот у тебя в косах бусы, ты же их купила?
– Отец купил.
– Вот видишь! Даже не ты, а отец. А ты носишь. Поняла?
Тайра совершенно ничего не поняла, но спросила правильно:
– Горб – это плата? Кому?
– Колдуну. Моему хозяину.
– Прекрасный у тебя хозяин. Держит тебя в рабах, и ты же еще должен платить ему страданиями? Я слышала, что колдуны злые, но чтобы настолько!
– Да нет, колдун как колдун. Обыкновенный. Край охраняет, ни разбойники, ни солдаты сюда не суются. Даже исцеляет иногда, только редко – вечно сидит у себя один, как сыч. Трусливый немножко. И жадный.
– Он старый?
– Третий год говорит, что ему сто одиннадцать. Врет. На самом деле – сто сорок семь.
Подробнее о характере колдуна Тайра узнать не успела – они, наконец, пришли. Облака остались внизу, впереди сиял на солнце светлый скалистый обрыв. Сверху его венчали острые пики, частые, как зубья на расческе, а склон у подножья был завален осыпью. Обвал случился совсем на днях, под грудами обломков зеленела примятая трава, между камнями – вырванные с корнем, погнутые и изломанные деревца с желтой еще не осыпавшейся листвой.
– Дальше верхом не получится.
Тайра расседлала Маяка и привязала к кустам подальше от осыпи. Потом тщательно обтерла коня пучком травы, гнедая шкура заблестела.
Порывшись в сумках, она извлекла лепешки, сыр и бурдюк с разбавленным вином, который насильно всучила Зелла, приговаривая: "где ты по дороге молочка возьмешь, здоровье-то надо поддерживать". Шмель прыгал вокруг припасов на задних лапах, умильно прижимая передние к груди, за что и получил почти треть круга сыра, потом и лепешкой не побрезговал. Тайра осторожно спросила своего спутника:
– Поешь со мной? – по дороге, глядя на его босые ноги, бегущие по острому щебню, она немножко засомневалась в его плотской реальности.
– Ага, спасибо, – он засунул в рот хороший кус хлеба с сыром и с удовольствием принялся жевать. По поводу вина задумался, но сделал пару неуверенных глотков. Хотя, может, все это было иллюзией. Стоило, наверное, прикоснуться к нему.
– У тебя есть светильник?
Зелла позаботилась
