а на талии свисала наградная шашка. На голове фуражка: тулья синяя, околыш багрецовый и кокарда.
– Куда это вырядился? Ишь ты какой сегодня! – спросила Ирина. – Как соберешься в Медведицкую, так наряжаешься. Небось бабу заприметил!
– Ну какая баба! – улыбаясь, сказал Степан.
Ирина накрыла на стол и уселась рядом с мужем, всматриваясь ему в лицо.
– Чего смотришь? – спросил Степан.
– Любуюсь!
– Сама чего не ешь?
– Что-то не хочется!
Так и смотрела, пока Степан не поест. Любила его и не могла наглядеться.
Ирина была отменной хозяйкой, а уха у нее получалась такая, что соседи завидовали. Даже Иван Тимофеевич, принимая трапезу, не ворчал. Она ее варила по особенному рецепту, которому научила матушка Степана. Особенно вкусной удавалась уха, сваренная в котле на костре.
Сначала в кипящую воду бросала картофель; когда он был готов, клала рыбу, желательно разную. Затем в кипящий бульон с рыбой добавляла томат, лук, горький перец, болгарский перец, петрушку, укроп, лавровый лист. Часто делала двойную уху. Это когда в один и тот же бульон закладывала по очереди две партии рыбы. Варила рыбу в открытом котле, не закрывая крышкой. Готовую рыбу клала на чисто выскобленный стол или блюдо. Для рыбы готовила «тузулук» (тузлук) – острая приправа, состоящая из горького перца, чеснока, бульона и соли. Тузулуком поливала сваренные куски рыбы.
Отобедав, Степан вскочил, поцеловал жену и пошел в сарайчик за конем.
– К вечеру воротишься?
– Постараюсь! Ты бы шла к маманьке. Что будешь одна? – сказал Степан, сидя верхо́м на коне.
– Где же я одна? У меня вон сколько добра – гуси, утки. К вечеру тебе истопку сделаю, – сказала Ирина, смотря вслед Степану. Казак поскакал галопом в станицу.
Он мчался по степям и лугам, средь густой лес в станицу Усть-Медведицкая, где была расположена администрация округа. Станица была большой и формально являлась столицей округа, где принимали самые важные решения. Здесь Степан и познакомился со своей будущей женой.
Возле штаба казачьего войска была суета, Степан спрыгнул с коня и одернул китель вниз, проводя руками по плотно прилегающему ремню, чтобы разгладить складки. Поправил фуражку и направился в небольшое двухэтажное здание, где заседали главные казаки округа.
Не дойдя до крыльца, навстречу вышел дядька.
– Степан! Ну наконец! А я было хотел за тобой гонца посылать, – разводя в обе стороны руки, выкрикивал Афанасий Семенович.
– А чего посылать, я сам тута, – сказал Степан.
– Гутарят, ты на круг не явился? – обнимая Степана, спросил Афанасий Семенович.
– А мне тот круг без надобности, дядь! Батя сказал сюда ехать, я и приехал.
– Ну пошли ко мне, растолкую, что к чему, – сказал Афанасий Семенович, и они направились в кабинет старшины.
Афанасий
