и для того, чтобы усомниться в его объяснениях, которые мне приходится рассматривать с разных сторон хотя бы только по той причине, что Болт в последнее время совсем отдалился от Компании, – а это поведение вызывает определенные подозрения у многих ее представителей. И недаром, кстати, Степан – тоже член Компании – так резко высказывался в адрес Олега. Отчасти я его понимаю, – так же, как не до конца понимаю Болта.
Да, я в смятении. Повторюсь, Болт – мой прекрасный друг и товарищ, и я крайне рад явлению и его, и идеи. А еще больше обрадуюсь, когда все, что он сказал, выполнится. Однако… насколько серьезными были его обещания? И не забудет ли он о них? Не убежит ли?
Тем не менее я, наверно, поспешил с выводами. Потенциал Болта велик, и он довольно хорошо знает Костю – может, именно он мог бы попытаться поговорить с ним? Если бы все получилось, и Болт по-дворовому смог бы договориться, то…
…да, это было бы прекрасно. И не осталось бы тогда ни одного сомнения. Кстати, телефон Кости Болт тоже записал.
Ну а пока приходится с нетерпением ждать новых выходных. И опять надеяться… Впрочем, я все же очень рад, что снова его встретил.
Как же иногда приятно бывает осознать, что все твои чертовы сомнения оказываются напрасными. Абсолютно напрасными! – словно это была дешевая выдумка, не стоящая ровным счетом ничего.
Но перенесемся в среду. И я вспомню, что в тот день я, как обычно, приперся в школу и подошел к кабинету физики.
Правда, народу было еще очень мало – всего три человека. Очевидно, из-за того, что пришел я слишком рано – аж за девять минут до звонка. Если что, большинство личностей нашего класса приходит, как правило, перед самым звонком.
Но вдруг я вижу, как прямо ко мне идет счастливый человек. Это очевидно, потому что он ярко улыбается и выглядит радостным и задорным. Одет этот человек шикарно, – а, впрочем, как и полагается: пиджак, брюки, белая рубашка… – даже не по-школьному, а по-европейски! Походка уверенная – такая, будто позади несколько важных встреч и решений, – и это, несомненно, часть общей гармонии уверенности. Гармонии Саши – нет, Александра Топорова, – да, это он самый!
При таких – типично школьных – встречах мы уже привыкли традиционно обмениваться рукопожатиями – это есть стандартное приветствие. Но сейчас рукопожатия не случилось. Радость Саши была такая мощная, что Топор, отбросив все традиции, по-товарищески кинулся на меня с объятиями – почти так же, как я с Болтом днем ранее, – и мне ничего не оставалось сделать, кроме как принять этот неожиданный ход.
Что выражалось в тот момент на моем лице? – да трудно сказать. Наверно, и радость, и смятение, и испуг, и компанейский дух… Но что выражало его лицо, – этого и эпитетами не передашь!..
Отходить от сего момента мне пришлось бы долго, поэтому я, более не тушуясь, сразу спросил:
– Саша, что случилось?!
А Саша продолжал ловить свои счастливые эмоции. В последние месяцы они
